Где-то в Америке. - Как думаешь, Стивен, мы возьмем его? – молодой паренек робко поднял глаза, ища положительный ответ в глазах напарника. - Конечно! – уверенно кивнул Стивен, разглядывая прыщавого новичка. Насмотревшиеся героических фильмов – они шли в академию, а потом, столкнувшись с реальностью, ломались, словно детские игрушки. Стивен понимал, что лжет, но эта ложь во благо. Падение духа всегда играло негативную роль в задержании. «Нельзя, нельзя настраиваться на поражение заранее, - одернул себя Стивен. – Ты же опытный боец, тебе почти сорок. Пятнадцать лет на службе и из них десять лет оперативной работы. Ты же знаешь главный закон борьбы – если настроился на поражение - проиграл». Однако предчувствие препоганое, хотя преступников всего трое, а группа захватчиков состояла из десяти человек. Единственное их преимущество - в неожиданности. Все десять человек, кроме самого Стивена, это совершенно зеленые юнцы, которых начальство почти навязало ему в приказном порядке. «Для набора опыта», - прокомментировал Самый Главный. Как будто не знал, кого они едут брать. Девять зеленых юнцов, патрулировавших улицы около года. Кое-кто имел боевой опыт столкновения с вооруженным противником, но все равно это было далеко не достаточно. - Ну, где? Где, я спрашиваю, мы найдем тебе опытных людей?!– орал на него начальник отдела. – Ты сам прекрасно понимаешь, что нужно обучать молодежь, потому что никого уже практически не осталось! А кто остался – те занимаются тем же, что и ты – обучают молодых! Ну, ты пойми, нету у меня людей. Не-ту. Ноль! Эмоциональность начальника до сих пор отдавала эхом в ушах. И психовал он, потому что сам понимал – нельзя новичкам туда. Ну, никак нельзя. А кому-то надо. - Ты присмотри за ними, ладно? – устало сел в кресло начальник отдела. Разговор был окончен. - Я постараюсь. «Я постараюсь, - обреченно подумал Стивен. – Другого варианта нет». Он еще раз проинструктировал молодежь. Все слушали внимательно – кажется, стало доходить, что в этот раз на кону их здоровье, а возможно и жизнь. - А, правда, что это настоящие головорезы? – поинтересовался чей-то голос в глубине фургона. - Это преступники. Преуменьшать или преувеличивать их способность к преступлению – тавтология. Ты либо преступил закон, либо нет. А мы должны контролировать соблюдение закона и задерживать преступивших его. Все ясно? Нестройных хор голосов ответил согласием. Стивен еще раз проверил все бронежилеты. - На поражение не стрелять. У нас есть ценный свидетель, готовый дать показания в суде. Преступники нужны живыми. Цельтесь в руки и ноги. Грузовичок остановился. Стивен открыл дверь и вышел в ночь. Полицейский знаками показал соблюдать тишину, рассредоточится, и быстро направился в нужную сторону. Новички следовали на правильном – слишком правильном – расстоянии. Все-таки человек опытный выбирает дистанцию интуитивно, а не действует как по учебнику. На его выбор влияет все – погода, запах, ощущение тревоги, особенности местности. Короче говоря, у этих ребят не было «нюха» на опасность. Эти раздумья и подвели полицейского. Первый и, пожалуй, последний раз в жизни. Откуда-то сверху, еще не доходя до ангара, что-то щелкнуло. Один из парней в первых рядах повалился, как подкошенный. Остальные среагировали верно – рассыпались и спрятались кто за чем. Стивен подхватил упавшего, оттащил за небольшое дерево. - Ты как? – спросил полицейский напарника. Себя он клял последними словами. - Нормально, - строил из себя героя паренек. - В «броник» попал, сволочь. Стивен ощупал парня, увидел аккуратную вмятину на бронежилете, как раз в районе сердца. Двадцатипятилетнего молодого мужчину начал одолевать нервный тремор – не всякий может спокойно принять тот факт, что ты уже был бы мертв, если бы не тонкая кевларовая защита. Стреляли из пистолета с глушителем, а значит, нападавший был недалеко. - Нас ждали, - пробормотал Стивен. – Сволочи. - Ку-ку, - раздался веселый голос откуда-то сверху. Стивен поднял глаза и с изумлением разглядел среди листвы человеческой лицо. - Здравствуй, Стивен, - глумливо заулыбались тонкие губы. Прежде, чем полицейские успели выстрелить, лицо скрылось в ветвях, а потом какая-то тень метнулась в сторону здания неподалеку. Ветки удобно ложились как раз на его крышу. Стивен понял, что проиграл. Это ощущение, преследовавшее его с самого начала теперь уже окончательно оформилось. Их не только ждали. Возможно, все это было спланировано заранее, еще до того, как полицейский узнал о Брайане и его подельниках. Возможно даже новички, пошедшие с ним сегодня – просто мясо, жертвы того, что кому-то сильно не хотелось, чтобы Брайан был пойман. - Брайан, выходи! – крикнул Стивен, прижав к груди пистолет. – Оставь моих парней в покое. Я отзову их, а мы с тобой выясним все один на один по-мужски! - А зачем ты их приволок с собой? – раздался голос откуда-то неподалеку. – Пришел бы один – тогда и разговор был бы мужской. А теперь чего уж! Раздались еще щелчки, за ними стоны боли. - Не трогай их! – Стивен закричал, как ему самому показалось страшно, но голос рассмеялся. - Да не трогаю, не трогаю. Так, пару ног прострелил, чтобы далеко не ускакали, да пару рук, чтобы не трогали опасные игрушки взрослых дядь. Поговорить, значит хочешь? Ну, ладно, говори. - Отпусти их! Я понял, что вы нас ждали. - Какой сообразительный, - снова захихикал голос. – Да идите, кому вы нужны, неудачники? Стивен подал команду на отход и полицейские, пятясь и помогая раненым товарищам, отступили в сторону фургона. Вдруг, он почувствовал, как что-то твердое уперлось ему в промежность. - А вас, Штирлиц, я попрошу остаться, - полицейский, которому пуля попала в бронежилет, приставил ствол прямо к причиндалам Стивена. - Что? – ошарашено переспросил Стив. Фраза была незнакомой, но создавалось ощущение, будто она была заученной, приготовленной к данной ситуации. - Пистолетик-то, положи в сторону, - ответил предатель и улыбнулся. Эта улыбка показалась полицейскому смутно знакомой. Стив разжал руки, отбросив пистолет. - И разгрузочку снимай, с бронежилетом вместе, - приказал парень. Пистолет по-прежнему крепко прижимался к хозяйству полицейского. Когда требование было выполнено, бывший коп поднялся и улыбнулся во все зубы. - Ну, здравствуй, Стивен, - процедил он. – Это я - Брайан. И коротко, без замаха, ударил в лицо… *** Стивен резко сел на кровати, тяжело дыша. Этот сон – иногда в разных вариантах – уже лет пять преследовал его. В нем то расстреливали новичков, то убивали самого Стивена, что представлялось не самым плохим исходом. В любом случае, лучшим, чем тот позор, которым покрыл его Брайан, позволив «горстке полицейских» убраться восвояси, «поджав хвосты». Зато все парни остались живы – Брайан проявил редкостное великодушие, от которого сводило зубы, а лицо заливала краска. Команда отступила по приказу старшего в группе, а значит, с нее и взятки гладки. А вот Стивен чего только не наслушался в свой адрес. Отдел внутренних дел проверял его показания около года, и Стивен все это время был отстранен от оперативной работы. Сейчас же перебирал бумажки – мелкую, незначительную работу, которую можно было дать полицейскому, потерявшему доверие. Ну, и на том спасибо – могли бы просто выгнать на улицу. Стивен потер руками лицо, отгоняя неприятные воспоминания. Надо было собираться на работу. Уже ненавистную – где каждый считал своим долгом отпустить сальную шуточку о пистолете у яиц. Память у людей оказалась долгой. Мало того, что Брайан подставил его, выставив перед начальством двойным агентом, он еще и глумливо поведал о том, как надо собирать команду для охоты на профессионалов. Таких, как он. - Вот и познакомились, - Брайан почти дружески похлопал связанного Стива по щеке. Брайан болтал с ним весь полет как со старым знакомым, отчитывая за ошибки. - Ты охотился за самым известным преступником в штате. И даже и не подумал, что ориентировка составлена не на того человека. Ты неверно подобрал людей – новички, вместо профессионалов и знатоков своего дела. Ты пошел по банальному полицейскому сценарию. Но самая большая твоя ошибка, - говорил он. – В том, что ты встал на сторону закона. Закона и демократии. Брайан презрительно сплюнул на пол. Стивен сжал зубы, оставив аргументы при себе – не хватало только, оправдываться перед преступником. - Эта сволочная система была придумана для богатых, чтобы жиреть за чужой счет, а не для того, чтобы бедные жили лучше. Стивен чувствовал себя так, будто его с макушкой окунули в дерьмо. - Демократия дает людям равные возможности! – прищурился он. – Любой человек может подняться вверх по социальной лестнице. - Врешь, коп, - усмехнулся Брайан. – Не любой, а каждый выдающийся человек может подняться по социальной лестнице. А может и не подняться. Но, как сам видишь, о равенстве даже речи не идет. Были богатые, были бедные. И всегда так будет, просто кто-то всегда воспользуется красивыми словами для того, чтобы прикрыть свою задницу. А твой драгоценный закон создан для того, чтобы диктовать другим свои правила. Правила, выгодные им, верхушке власти. - Но ведь ты, получается ничем не лучше их, даже если принять твои слова за правду! Ты тоже воруешь и грабишь, только тех, у кого есть деньги. - А кто сказал, что я лучше? – усмехнулся Брайан. – Я давно перестал лицемерить перед собой. Только перед другими – недавно. Всего-то с пару лет. Но это, наверное, скорее мой недостаток, чем достоинство. - Ты убиваешь людей, - возразил Стивен. – Ты убийца. - Я не прикрываюсь несчастными случаями и не плачу родственникам за молчание, чтобы сохранить лицо. А так – да, я убийца. Только лично ты вспомни – скольких твоих людей убил именно я. Стивен упрямо смотрел перед собой: - Ты приказывал убивать своим людям. - Мои люди – не собаки, а я не приказываю им. Они боролись за свою жизнь! - Нарушая закон! - Ну вот, опять! Ты – никчемный собеседник, знаешь это? – Брайан поморщился. – Ладно, прилетели. Самолет приземлился примерно через час после взлета – Стивен помнил момент отрыва от земли, он тогда уже пришел в себя. - Где мы? – поинтересовался коп. Он лежал на полу самолета: комфортно ли ему там – никто не спрашивал. - В Калифорнии где-то, - пожал плечами Брайан. – Впрочем, это твое место назначения. Его вытащили наружу, оттащили подальше от посадочной полосы и бросили лежать. Небольшой частный самолет, взлетел, взревев турбинами, и исчез в облаках. А Стивен еще какое-то время долго не мог осознать, что его бросили. Просто так, как мусор, выбросили на улицу. К Стивену отнеслись как к вещи и не более. Он не видел направленной к себе ненависти или каких-либо эмоций. И до сих пор чувствовал себя униженным. Так, словно им воспользовались как туалетной бумагой и выбросили, когда он выполнил свою функцию – отвлек полицию на проверку собственной персоны. Стивен привычно поскрежетал зубами от злости. Он и сам не заметил, как успел принять душ и позавтракать. А сейчас сидел в машине, крепко сжимая руль. Пора на работу. *** Где-то в России -Что за черт?! – воскликнул мужской голос с нотками паники. – Давай выбираться отсюда! Земля стала зыбкой и ненадежной. Танк уходил в бетон, словно в зыбучий песок. - Открывай люк! Напарник, судорожно дергал ручкой, пытаясь открыть люк. Наконец, крышка поддалась, открыв клочок серого неба. Резкий приступ клаустрофобии прошел, едва давящие на плечи колени напарника оказались с другой стороны брони. Паника отступила и мужчина быстро, привычным движением вылез на поверхность. Глаза не обманывали – танк уходил в бетон. Стоящие на нем люди судорожно цеплялись за ствол орудия, как за соломинку. Стремительно вырастали края ямы вокруг, становясь могилой для заживо похороненных. - Ваня, что это за хрень?! – крикнул напарник, глядя куда-то вниз, под уже вставший на дыбы танк. Иван проследил за направлением взгляда и замер. Внизу бетон растворялся в буро-зеленой жиже, бурлящей, словно желудок голодного крокодила. - Что хрень – это точно, - ошарашено пробормотал мужчина. Он покрепче вцепился в ствол танка, торчавшего в небо строго вертикально. Жижа плеснулась в люк, жадно поглощая собой металл. Откуда-то сверху мелькнула тень, и люди испуганно замерли, ожидая подвоха. Однако это был трос с крюком. - Цепляйтесь! – взволнованный крик, привел мужчин в чувство. Иван знаками показал напарнику, чтобы тот лез первым. Крюк появился рядом снова, когда жижа почти лизнула сапоги. Вместо того чтобы самому уцепиться за крюк, Иван зацепил его за буксирные скобы на лобовой броне. Танк – собственность государственная, не расплатишься потом. А что за ерунда творится вокруг – пусть ученые выясняют. - Поднимай! - крикнул он, судорожно сжав трос. Грузовой кран медленно потянул повисшую на нем тяжесть. Жижа отпускала танк тяжело, рывками. Иван едва держался, ободрав руки до мяса. Когда гусеницы трактора коснулись бетона в верхней части ямы, он облегченно всхлипнул. И намертво приклеился к стволу танка, когда тот вернулся в правильное положение. Подбежавшие к нему люди, долго уговаривали разжать руки. Иван и рад бы, за судорога намертво свела мышцы. - Ну, все-все, - утешительно похлопали Ивана по плечу. Он висел, как куль на стволе, прижавшись щекой к холодному металлу. - Вот глотни, - кто-то ткнул горлышком фляжки в губы. Иван судорожно глотнул и закашлялся. Затем глотнул еще, еще… - Ишь, разошелся, - фляжку отняли. Тут же руки предательски разжались, а тело с грохотом упало на танк и скатилось на бетон полигона. Иван, как следует, приложился головой о твердый плац. Вокруг сновали люди, кто-то притащил аптечку и стал бинтовать израненные ладони. А позади танка – Иван обернулся – скапливалось все больше народа. Закончив с перевязкой, о нем ненадолго забыли. И Иван, в числе всех любопытствующих подошел к задней части танка, едва сдерживая предательскую дрожь в коленях. Корпус машины был оплавлен, словно его погрузили в слабый кислотный раствор, а броня еще слегка дымилась – видимо долгое пребывание в этой субстанции подействовало на металл как желудочный сок на пищу. Иван судорожно сглотнул. Подойти к яме он не рискнул, но те, кто находились на краю – оживленно переговаривались. Возможно, именно из-за этого он первым увидел, как шевельнулся бетон полигона. Еще в нескольких местах в идеально ровном покрытии начали чернеть новые провалы ям. Иван стукнул кого-то локтем. Человек обернулся. Посмотрел в ту же сторону и закричал. - Всем покинуть плацдарм! Очень организованно, помогая раненому, люди быстро покинули военную часть, избегая осыпавшихся под ногами ям-ловушек. А затем небо стало темнеть… *** - Странная сегодня погода, - женский голос казался немного озадаченным. На скамейке сидела молодая пара. Легкая тень тревоги, лежала на лице девушки, но мужчина легким поцелуем в висок согнал печаль. - Странная, - тем не менее, согласился он. – Зима, а на улице плюс двенадцать. - Думаешь глобальное потепление? - Возможно, - кивнул он. – Все может быть, хотя обещали, что зимы станут холоднее, а оно видишь как. Это был не вопрос. Просто – задумчивое высказывание. Светофор на другой стороне улицы, неподалеку, замигал желтым цветом. Девушка отвела взгляд от перекрестка - Как думаешь, все эти рассказы о конце света – это правда? В следующем году миру придет большой пипец? Мужчина рассмеялся и притянул к себе возлюбленную, обнял. Романтическую обстановку прервали длинные гудки автомобильных клаксонов. - Что там такое? – нахмурился он. На перекрестке по-прежнему горел желтый сигнал светофора. И, судя по всему, меняться он не собирался. Мужчина повернул голову в другую сторону - ко второму перекрестку. Там была такая же ситуация. Водители ожесточенно гудели. - Чего гудеть? – пробормотал он. – Светофор сломался. Как будто услышав его, машины неожиданно замолчали; над городом воцарилась тишина. Странная, напряженная тишина, будто ожидающая чего-то. Где-то вдалеке раздался приглушенный грохот. Тихий, словно далекий отголосок грома. - О Боже! Кажется, там упал самолет! – воскликнул чей-то женский голос. - Аня, держись рядом, - скомандовал мужчина, схватив девушку за руку - Думаешь, началась война? – Аня судорожно вцепилась в легкую ветровку мужчины. - Может быть, война, может терроризм, а может просто перебои со светом. Лучше я буду выглядеть полным дураком и кретином, чем потеряю тебя, - он поцеловал девушку в губы и она ухватилась за этот поцелуй, как за спасательный круг. Рекламный монитор на улице стал нервно подергиваться, на нем появилось серое небо. Затем изображение разбился на четыре части. Три из них мигнули и на них засветились зеленые цифры на черном фоне. - Девяносто пять часов, - пробормотал Влад. – Начался отсчет. - Четверо суток, - быстро подсчитала девушка. На языке вертелись глупые вопросы, словно в американском кино, но она молчала, понимая, что мужчина знает столько же, сколько и она. Что за отсчет начался? Что случится, когда он закончится? На единственном изображении, показывавшем улицу, стало происходить какое-то движение. Облака расходились ровным полукругом, уступая место чему-то, что с большой натяжкой можно было назвать словом «табло». На самом деле это больше походило на лазерную сеть, желтого цвета. Крупные ячейки разбивались на более мелкие – до бесконечности. Затем на сетке появилось чье-то лицо. С изумлением Аня узнала нынешнего президента. - Здравствуйте, жители Земли, - поприветствовало лицо. – Это сообщение от глав своих правительств видят люди всех стран. С сегодняшнего дня больше не существует границ - все страны объединены в Единую Земную Коалицию. Правительство слагает с себя полномочия и объявляет переход на новый, тоталитарный режим, до которого осталось около четырех дней. Мы приносим Вам извинения за столь экстренное, принятое без Вашего согласия решение, однако переход необходим в связи с, подчеркиваю, чрезвычайной ситуацией. Вчера, поздно ночью, с нами связались представители внеземной цивилизации и, путем убедительных доводов, помогли преодолеть разногласия с иными странами. Теперь мы все – единый народ, планета Земля. За нами честь и достоинство всей планеты – внеземные гости наблюдают за нами. Мы просим всех имеющих домашние видеокамеры помочь нашим инопланетным друзьям лучше изучить быт землян. Впрочем, конечно же, это ваше право – выбирать, оставлять включенными домашние видеокамеры или нет. Вы имеете возможность отказаться от видеонаблюдения – никто не вправе заставлять вас изменить свое решение. Все данные предоставляются исключительно на добровольной основе. Так же в ближайшие три дня не будут работать системы дорожных, воздушных, морских сообщений. Это необходимо, для предотвращения бессмысленной паники и передвижений по планете. Мы приносим извинения за доставленные неудобства. Поставки продуктов и жизненно важных средств, ограничены не будут – все поставляется с помощью наших новых друзей. В связи с упразднением экономической сферы общества товары будут выдаваться в магазинах бесплатно. Убедительная просьба не устраивать беспорядки – на нас смотрит другая цивилизация! Особыми привилегиями будут пользоваться те, кто добровольно предоставит о себе видео информацию. Это необходимо нашим друзьям для сбора и учета статистических данных. - Не верю своим ушам, - едва слышно прошептала Аня. Губы ее побледнели и едва шевелились от напряжения. – Нас что, захватили инопланетяне? - Кажется, да, - ответил Влад. - Жизнь всех землян улучшиться благодаря новым технологиям. Их внедрение произойдет очень скоро. Новое правительство вступит в должность через четыре дня. А теперь я предоставлю слово главе дружеской цивилизации – Лиренелль. На экране появилось лицо представителя инопланетян. Нежная серо-голубая кожа, немного выпуклые глаза – абсолютно черные без век, косящие в разные стороны. Нос плоский, почти не выступающий и широкий, занимал около половины лица, а ротовая полость была похожа на щель и не имела губ. Существо оказалось прямоходящим, имело две руки и две ноги. Незнакомец на экране заговорил чудным, мелодичным языком, почти не имевших пауз. Переводчик, хорошо поставленным голосом, зачитывал послание, а на экране зеленым шрифтом побежал дублирующий текст. - Мы пришли с миром, - как в дурном кино начался текст. – И не причиним никому зла. Мы хотим познакомиться с вашим миром, который родился не так давно, и понять его. В благодарность мы предоставим максимальную информацию о себе. По передающим видеосигнал устройствам пройдет серия передач о нашей истории и развитии. Если вкратце рассказывать о нашей цивилизации, то мы – есть результат случайного события. А вы – человечество – наши потомки. О том, кто мы и какие мы подробнее – вы узнаете из цикла видео-трансляций. Пожалуйста, соблюдайте спокойствие – мы несем ценную технологию и знания вашей расе. Мы просим вас, быть лояльными к иной культуре. Спасибо. *** Где-то в Америке Самолет неудержимо падал. Такая участь постигла все воздушные суда, и их было не исключением. Брайан сидел, неотрывно глядя в иллюминатор, туда, где стремительно приближалась земля. Страх молил его закрыть глаза и отвернуться, но Брайан зло оскалился ему в ответ и продолжал наблюдать. С какой-то внутренней ожесточенностью, даже яростью. И с радостью. Вот оно – то, чем заканчивается человеческая жизнь. Вот оно. *** Где-то в России. Молча, мужчина и девушка добрались до подъезда дома, в котором жил Влад. Уже в квартире он закрыл замок на максимальное количество оборотов. Аня осторожно коснулась его плеча. Глаза ее казались грустными, даже обреченными. - Влад, - тихо позвала она. - Что? – он внимательно смотрел в глаза возлюбленной. - Мне почему-то кажется, будто мы не переживем эти четыре дня, - убивая своей откровенностью, поделилась девушка. Мужчина обнял спутницу жизни, зарывшись лицом в ее волосы. Позволить себе такой откровенности он не мог. - Не говори ерунды, - негромко сказал он. – Мы обязательно выживем. *** Где-то. Брайан открыл глаза. Светло-голубые стены комнаты не напоминали ничего больничного, запахи были, но они казались странными, будто эфемерными. Тело не болело. Мышцы подчинялись командам, как и всегда. Брайан резко сел и обернулся. Пустая комната и странный топчан позади, сохранявший форму его тела. Мужчина встал. Обнаружил под босыми ногами прохладный пол, а на себе свободную одежду – широкие брюки и рубаху. Он помнил только, что самолет падал, приводя в восторг его звериную сущность. Ту часть, которая восставала, против общества и его устоев. Против самого себя, если он замечал в себе омерзительные черты. Ту часть, которая со злостью, кровью и потом изгоняла опротивевшие ему принципы, заставляла его «выздоравливать» от вечной промывки мозгов с рождения. Странная комната напоминала голубое яйцо, вид изнутри. Брайан с любопытством пощупал стену. Градусов двадцать два по Цельсию – не меньше. Комфортно, мать их. Даже тепло. Обернулся на легкий шорох позади. В стене образовался полукруглый проем, в котором показалось лицо или, скорее, морда странного существа. «Ну, все, глюки, - подумал Брайан. – Или это тот свет?» - Здравствуйте, - вежливо склонился в поклоне человекоподобный… «Дельфин?» - сам себя спросил Брайан и сам себе усмехнулся. Тряхнул головой. Он слышал двойную речь – мелодичный перезвон, почти непрерывный, и русский язык – ощущение непривычное, если не часто смотришь фильмы с плохой озвучкой. - И вам, - Брайан прищурился. Дергаться сейчас не имело смысла – плохого ему пока ничего не сделали, хорошего – тоже. Что ж, можно осмотреться. Топчан-кресло, в котором он находился, принимало максимально комфортные для тела формы. «Дельфин» прошел в комнату. - Ты ведь наверняка хочешь задать вопросы? – «двойной звук» немного напрягал, но мужчина постарался сосредоточиться на родной речи. Как бы «выставить» ее вперед. Это удалось неожиданно легко. Русская речь вышла на «передний план». «Дельфин» взмахнул рукой. Рядом с креслом Брайана прямо из пола выросли несколько голубоватых стеблей, образовавших еще одно кресло. Существо село. - Хочу. Я еще жив, - вопрос прозвучал скорее как констатация факта, нежели как вопрос. Потому существо не прореагировало так, как прореагировал бы человек – кивнув, на риторическую фразу. - Так? – все-таки поставил вопрос Брайан. - Ты жив, - подтвердило существо. - Значит, это вы меня вытащили из падающего самолета? – Брайан чеканил вопросы, стараясь добраться до самой сути, не разводя при этом «соплей» из американских боевиков. - Да, мы вытащили. - Значит, я вам нужен. Зачем? – Брайан скрестил руки на груди, немигающим взглядом он смотрел на «дельфина» ожидая полноценного ответа. - Ты нам не нужен, - ответ оказался неожиданным. – Ты нужен себе. И потому мы тебя спасли. «Что за игры?» - мелькнула в голове мысль, но тут же Брайан отмахнулся от нее как от несущественной. - Если я жив, и я по прежнему человек – а мои руки говорят мне что я человек – то кто вы такие? - Мы ваши дальние предки. Грубо говоря – из-за нас на Земле появилась жизнь. Однако наш вид на Земле не развился так, как развились мы. И хотя прямые наши потомки по-своему умны, мы не можем общаться с ними напрямую так, как с вами. - Если вы не обозначаете прямо причину, по которой я был спасен, значит, цель вашего визита будет озвучена примерно в том же духе: «Чтобы спасти вас». Как давно вы следите за нами? - Около земного года, - невозмутимость «дельфина» раздражала. - Что вы делали здесь все это время? - Мы внедрили небольшие свои технологии, чтобы иметь возможность установить контроль над всеми землянами. Над их главами правительств и… - Надо мной?! – вспылил Брайан. - Нет, с некоторыми землянами наша технология подвела. Над тобой она не властна, хотя и установлена. То, что ты слышишь родную речь – подтверждение внедрения нашего переводчика. - Что вы со мной сделаете? - Я знаю, что у тебя есть враг, - впервые в речи «дельфина» проскочила какая-то эмоция. Тонкий, тихий «оригинальный» звук неестественно дрогнул. - Стивен, - глаза мужчины сузились. - Да, - существо напряглось. Это было заметно по слегка изменившему свое положение креслу. – Мы дадим тебе контроль над ним. Ты сделаешь все, что захочешь. - Я и так не однажды мог сделать с ним все, что захочу. - То, что мы предложим тебе – будет уникально. Земные технологии этого не позволят. - Любопытно, - усмехнулся Брайан. – Вы, конечно же, не ответите что именно. - Нет. - А что взамен? – спросил он. У мужчины создавалось твердое впечатление, будто его дурачат. Будто к этому диалогу готовились и его написали как сценарий. А он просто актер, озвучивающий роль. - Взамен мы обследуем тебя и выясним причины – почему наша технология не работает с твоим сознанием корректно. - И устраните ошибки? - Боюсь это уже невозможно. Но мы научим тебя тому, что умеем сами. - А если я вас всех убью? Вы должны знать, что я могу это сделать. - Мы знаем, - собеседник отвернул голову в сторону. – Это ничего не изменит. Брайан удивился прозвучавшему оттенку безысходности в голосе «дельфина». Но раздумывать об этом не хватало времени. Почему-то он сам чувствовал, что должен торопиться. - Я согласен, - сказал он. - Тогда обратимся к креслу пилота. И ты начнешь обучение. Все довольно просто – ты сам убедишься. Ты будешь управлять теми, кого знал. Если они еще живы. - И Стивеном? – прищурился Брайан. - Только после окончания обучения. - В последнюю очередь, значит, - пробормотал мужчина. – Что ж ведите. - Тебе не нужно никуда идти. Вот кресло, - «дельфин» перевернул ладонь к верху и только сейчас Брайан обратил внимание на то, что рука «дельфина» четырехпалая. Большого пальца не существовало. Кресло, как и предыдущее, образовалось из пола, словно выросшее за секунды дерево. Причудливые голубоватые нити переплетались, образуя форму. Впрочем, форму – это сильно сказано, скорее бесформенную массу. - Садись, пожалуйста, - сказал переводчик в ухе и Брайан снова подчинился. Он осторожно прислонился к странной биомассе, и она послушно отступила, принимая форму его тела. - Технология проста, - вещало в ухе. А перед глазами возникали цветные картинки. – Это биологический ограничитель. Он влияет на работу мозга – в частности на лобные доли. Как он это делает – объяснять ни к чему. Ты наверняка помнишь, как часто «проскальзывал» взглядом мимо предмета, не замечая его, в тот момент, когда он очень был нужен. Ну, например, ты искал ключи или зажигалку. Предметы лежали на видном месте, но ты их просто не замечал до тех пор, пока не сосредотачивался. Это работа ограничителя. Мы не прививали человеку новых свойств – это невозможно. Наша «технология» зародилась вместе с нами на клеточном уровне и развилась у людей, почти так же, как и нас. Но вы не научились ею управлять. Вернее, вы можете управлять ею, но это отнимает силы и энергию, отнимает легкость, что для вас равнозначно потере радости. Контроль над «технологией» осуществляется посредством концентрации внимания. Многим людям это дается очень тяжело. Однако стоит лишь сконцентрироваться – и искомый предмет находился быстро. В первый раз мы покажем тебе, как надо сосредотачиваться, направим на живое существо. Потом ты будешь делать это самостоятельно. Брайан напрягся. Он всегда с откровенным недоверием относился к «мозговтираниям». Возникло желание выскочить из кресла и сбежать. Кресло тут ослабило хватку. Мужчина, осознав, что управляет своими действиями и желаниями, слегка расслабился, позволив мыслям течь легко и свободно. В какой-то момент он ощутил, что вот сейчас нужно остановиться, нужно найти странного рода вход. Это выглядело так, будто он стоял в темноте и напрягал зрение, чтобы разглядеть что-то. Привыкшее к подчинению сознание легко послушалось и сосредоточилось. Брайан почти видел эту «дверь», когда все перевернулось вверх тормашками. Он понял, что летит. Внизу мелькали земные пейзажи. Брайан был уверен, что это Земля. Он словно находился в кинотеатре, только переживал происходящее, а не смотрел на экран. Солнце садилось, Брайан чувствовал это по интенсивности тепла. Ощущения прекрасные, если бы не одно «но». Ему казалось, будто сознание находится одновременно в двух местах. «Это я!» - кричало первое, восторгаясь полетом. «Это не я», - разумно возражало другое, помня и осознавая то, что тело Брайана находится где-то там, в кресле. И в какой-то момент обе уверенности засомневались в себе, дрогнув. Брайан крикнул. Раздавшийся клекот не походил на человеческий голос, но был правильным и естественным. Брайан попятился, желая отступить обратно, в безопасную тьму. И сел в кресле, задыхаясь. - Что это было? – спросил он, пытаясь избавиться от навязчивого ощущения раздвоения личности. - Земной сокол, - пояснил «дельфин». – С людьми будет все проще и тяжелее одновременно. Ты не будешь осознавать себя ими – лишь какой-то частью ощутишь вашу связь. Но они будут реагировать на твои эмоции. Если ты испугаешься – они начнут тревожиться, обрадуешься – у них улучшится настроение. Вроде бы «беспричинно». То, что почувствуют они – оставит след и на тебе. Прямые команды «поверни налево» или «стой» будут выполняться только в случае «режима автопилота», когда человек не следит за своими действиями. В других случая он начнет колебаться, но сделает ли он нужный тебе выбор – решать ему. Продолжишь? Колебания оставили Брайана. Ему хотелось получить больше. - Да. Брайан побывал в теле бывшей девушки, узнал много нового о себе и, что удивительно, был согласен с нелестными эпитетами в свой адрес. Он чувствовал, что Бетти – его Бетти – абсолютно права, подбирая ему все новые и новые наименования. Но так же чувствовал и свою правоту – его доводы и аргументы были столь же «железными» сколь и ее. Здесь его сознание не раздвоилось – оно стало четверным. Словно четыре экрана в одном телевизоре. Он был «за» ее доводы, «против» ее доводов, «за» свои доводы и «против» своих – и все это одновременно. Это ощущение выматывало сильнее, чем четыре часа в спортзале. Брайан попытался образумить нелепые мыслеформы и аргументации. С изумлением понял, что ничего не получается, и поспешно покинул сознание девушки. - Это очень тяжело, - Брайан взглянул в немигающие глаза «дельфина». - Самое важное – это цель, - сказало существо. – То, что нужно. Если цели нет, то и делать в человеческом сознании нечего – сознание будет трепать, словно кораблик в шторм. - Видеть цель, верить в себя и не замечать препятствий, - пробормотал Брайан. Некому было оценить старую шутку, запомненную из одного из любимых маминых кинофильмов, которые она привезла в Штаты, когда вышла замуж. - Ты можешь с ними разговаривать, - неожиданно сказал «дельфин», когда Брайан уже почти «отключился». «Я могу», - сказал себе Брайан и ощутил чье-то сознание. Джон осматривал травмы, доставшиеся ему от троса. Самого его потряхивало, но не от эмоций – ноги болтались из стороны в сторону. Джон сидел на телеге, раскачиваясь из стороны в сторону. Внизу, под руками, бежала дорога. Судя по всему, Джон находился не в самом лучшем состоянии. Сын соотечественника матери был одним из лучших друзей Брайана до их отъезда в Америку. И сейчас российский солдат вспоминал произошедшие с ним события. Брайан увидел все – танк, будто оплавленный кислотой, страшные провалы новообразований на полигоне. Джон поднял взгляд и посмотрел на небо. Красноватые всполохи тревожили. Брайан ярко ощутил надвигающуюся беду. И разорвал связь, так и не сказав другу ни слова. - Что происходит? – Брайан сел в кресле, уставившись в темные глаза «дельфина». - Мы покажем, - мелодичный голос снова как-то странно дрогнул. За спинами «дельфинов» стены стали становиться все более прозрачными, пока от них не осталась легкая рябь – как волны тепла над горячим асфальтом. - Это солнце. Огромный красный шар занимал большую часть пространства. Но не это интересовало существо. - А вот там – Земля, - «дельфин» показал рукой куда-то за спину Брайана. Мужчина обернулся и замер. Голубая планета на полюсах казалась объятой племенем. Сияющие алые кольца, пульсировали, обвивая белые шапки, будто щупальцами осьминога. Огненные всполохи бегал вокруг, судорожно вспыхивая. - Что это? – голос оборвался, замолчав. - Нам сложно объяснить все, что происходит. И уж тем более сложно говорить представителю человечества, что его раса совсем скоро погибнет. - Погибнет? – эхом отозвался Брайан и замолчал. – Все? - Мы не можем спасти всех. У нас всего два корабля. Один занят представителями вашей флоры и фауны. Второй для людей. - Скольких можно спасти? - Немногих. Сто – сто пятьдесят тысяч человек. - И главы государств еще не в списке? – усмехнулся Брайан. - Ваши главы ничего не решают. Им нечего предложить нам, потому что мы прилетели не торговаться. Мы прилетели спасать. Они сейчас делают то, что им скажем мы. - А я? - А ты – шанс. - В каком смысле? – Брайан обернулся и снова взглянул на «дельфина». - Ты – шанс для вашей расы. Чтобы выжить. Чтобы остаться людьми. - Объяснитесь уже, наконец! – Брайан повысил голос и сжал руки в кулак. - Планета умирает. От части к этому привело само человечество, но в таком случае конец планеты был предрешен самим рождением человечества. Вопросы глубоко философские – не будем об этом. Результат – плачевный. Планета решила самообновиться. - Это невозможно! - Что есть невозможного для того, кто может все? Просто вы многого не знаете, как, впрочем, и мы. Из-за той «технологии» нашего общего устройства, о которой я рассказывал. Мы пропускаем мелочи, но именно они решают, что произойдет потом. Что такое энергия? Что такое жизнь? Почему камни не разумны, а человек – разумный? Мы все появились из одного материала. Только причина появления у каждого разная. И это сложные вопросы, на которые не дать ясного ответа, потому что, чем больше мы будем всматриваться в него, тем больше мелочей увидим. Мелочей, решающих, в какую сторону покатится упавший с горы камень. Их бесконечное множество. Ясно видит лишь тот, кто чего-то не замечает. - А вы? Кто вы такие? - Такие же, как и вы. Беженцы. Наша планета тоже взбунтовалась, когда мы превысили порог потребления энергии. Мы потребляли, но отдавали столь мало, что это даже не засчитывалось. Мы отдавали даже меньше, чем вы. - Но как такое возможно? – Брайан был сбит с толку. - Мы росли по-другому. Вы - существа горячие, эмоциональные, живущие по зову сердца. А мы возомнили себя повелителями разума и эмоций. Мы перестали отдавать даже эмоциональный отклик нашей планете. Выражаясь, по-вашему, мы зазнались. Мы потребляли, желая превзойти друг друга по мощи разума, без оглядки, без отдачи. Строили фантазийные миры в разумах друг друга и разрушали их. Мы заигрались до такой степени, что не заметили, как наш мир – реальный – рушился. И очнулись, когда стало слишком поздно. Мы не успели спасти даже близких – разрушение гнало нас словно диких животных. Кто успел взобраться на корабли – тот спасся. Если бы не страх, возможно гораздо больше представителей нашей расы выжило, в панике затоптали очень многих. Странный звон, вносивший диссонанс в чудный голос, усилился. Брайан наконец-то понял, что он означал. Неведомому существу было больно. - Но для чего нужен был весь этот аншлаг? Зачем вы водили меня за нос и не показали сразу, все что происходит? - А ты бы поверил? Резонный вопрос. Вряд ли. Он бы решил, что его обманывают, пытаются ввести в заблуждение, играют с ним. Или что он сошел с ума. Но в то, что другая пострадавшая раса прилетела, чтобы помочь – никогда. - Мы поддерживаем высокую облачность в небе, где кольца уже начали сжиматься, чтобы избежать паники из-за атмосферных явлений. Мы так же отобрали пятьдесят тысяч земных женщин с самыми лучшими показателями психического и физического здоровья. Они обеспечат стабильность человеческого вида. Но осталось еще около ста. И мы не в праве их отбирать. - Почему? - Мы не можем знать наверняка, выживет ли ваш вид и сохранит ли он свою изначальную индивидуальность. Мы можем лишь приблизительно просчитать процентную вероятность выживания вида. И она напрямую зависит от личных качеств представителей этого вида. - Личных качеств? – переспросил Брайан. - Умение найти выход. Играть не по правилам. Или адаптироваться – как тебе будет удобнее. Мы нашли многих, кто повышает вероятность выживания и адаптации вида, но окончательное решение стоит за вами, а не за нами. Мы лишь материал для спасения, а воспользуетесь ли вы им – нам не известно. Стены вернули свою непрозрачность. - Вероятность?! – прорычал Брайан. – Вы целый год висели над нашими головами, зная, что происходит и высчитывали вероятность?! - Мы не смогли бы договориться. Люди не поверили бы. Мы собирали образцы флоры и фауны планеты, чтобы суметь хоть как-то помочь восстановить привычные для вас условия жизни. - Да, вы не виноваты, - тут же остыл мужчина, но хищно прищурился. – Однако ты говоришь – что я шанс для нашей планеты? Что это значит? - Ты – это максимальная вероятность спасения вида. Именно от твоих решений будет зависеть исход вашей расы и цивилизации. Брайан приблизился к «дельфину» на максимально близкое расстояние и приблизил свое лицо к лицу инопланетянина. - То есть если я сейчас тебя убью, загрызу прямо здесь зубами, чтобы освободить от вас корабли для своего народа, то это будет верное решение? - Наверное, - инопланетянин не показал страха. Или попросту его не испытывал. – Я не могу сказать, какое из твоих действий будет верным. Мы лишь можем просчитать вероятность, но и это не абсолют. - Времени осталось немного, я чувствую, - Брайан отстранился и прикрыл глаза. - Есть еще один человек, который существенно повысит шансы вашего народа, - пришелец открыл последний козырь. – Но без тебя он не повлиял бы на эти шансы. Вместе вы бы смогли принять правильное решение. - Я, кажется, догадываюсь, - проворчал мужчина, потерев рукой лоб. - Да, все верно. Это Стивен. - Надо немедленно связаться с ним, - Брайан рухнул в кресло так, словно ноги уже не держали его. - Осталось всего два дня. - Знаю, - заскрипел зубами Брайан. - Откуда-то знаю.
