Чёрный Диггер. ***** Заброшенное метро появляется неожиданно, словно прорвало сугробы. Чёрный ход закрыт решёткой, но замок давно сбит с петель, покореженная дверь приоткрыта, из глубин подземелья дует леденящий ветер, но не он вызывает холод, а нечто, что затаилось в лабиринтах почему-то заброшенного метро.Говорят, при прокладке очередного туннеля рабочие наткнулись на бетонную дверь, потребовалось немало труда, чтобы её снести направленной взрывчаткой. То, что низвергнулось из недр неизвестной шахты, осмыслению не поддаётся. Единственный прокладчик, из оставшихся в живых бормотал невообразимую муть про каких-то упырей и прочих мифологических существах. Его спешным порядком поместили в психиатрическую больницу. Затем в метро послали несколько групп спецназа, но никто не вернулся. Сейчас оно окружено металлическим забором и десятком военных, готовых стрелять на поражение, но мы диггеры и знаем секретный путь, он ведёт через канализационный коллектор. Как крысы, прошлёпали по вонючей жидкости и в нерешительности замерли. Нас четверо, одна девушка и трое молодых мужчин, включая меня. Борода, он из сибирской глубинки – из староверов. Он верит во всякую противоестественную чушь, поэтому по его настоянию мы навесили на себя всякие амулеты, Наёмник - мастер по рукопашному бою, настоящий японец … или кореец … или просто азиат из дружественных нам стран, я с трудом их различаю, первыми скользнули внутрь, по стенам забегал луч от мощного фонаря:- Чисто!- слышится голос Бороды.Протискиваюсь между прутьями, моментально окутывает темнота, но и теплее становится значительно. Затем появляется Инга, уткнулась мне в спину, обдав одуряющим ароматом дорогих духов, затем сразу пошла вперёд, она видит в темноте как кошка, последним вползаю я.Двинулись по недостроенной станции. Как назло, звук от шагов чётко разносится в пространстве. Снимаю с плеча свою Беретту 1938 года, вставляю рожёк с патронами, передёргиваю затвором. Пули под заказ – серебряные … на всякий случай …Подходим к чёрному провалу, здесь планировалось устанавливать эскалатор. Из стен торчат мощные металлические балки, кое-где виднеется путаница из арматуры. Виднеются обрывки толстых верёвок, видимо здесь побывали такие же искатели приключений, как и мы. Измочаленные концы верёвок ни о чём хорошем не говорят.Скидываем вещи, готовим верёвки, беседки, обвязываемся, щёлкают карабины, навешиваем самохваты. Верёвки привязываем к толстым балкам, свистят концы, брошенные умелой рукой, спуск готов.Прыгаем на шпалы, в стороны разлетаются брызги грязной воды. На лице Наёмника блуждает бледная улыбка, ощутимо попахивает чесноком.- Кому чеснока дать?- слышится его заботливый голос.Борода с ходу сгребает целую жменю и вот, слышится громкое чавканье.Инга недовольно отваливает в сторону, для её утончённого обоняния это явный перебор.- Там человек,- как гром среди ясного неба, звучит шёпот Бороды.Сходу направляем свет в туннель. Действительно, по шпалам бредёт худой мужчина, на плечах, цепко обхватив шею скрюченными пальцами, сидит седой старик.Я обомлел, картина настолько необычная, но резко звучит автоматная очередь, Борода прицельно шпарит по ним из своего Штурмгевера.- Ты чего!!!- пытаюсь выбить из его рук автомат.- Упыри!Тут я и сам вижу. Мужчина бросает старика на землю, из-за рта выдвигаются узкие клыки, лицо искажается, заостряются уши, бросается на нас, но смертоносный поток серебряных пуль сбивает его с ног. Он корчится в агонии, мясо пластами сходит с тела, невыносимо воняет горящей плотью, и упырь неожиданно превращается в прах, рассыпавшись зловонным пеплом.- Что со стариком?- кричу я.- Не стреляй!- Это тоже упырь, только мёртвый, они не могут передвигаться без помощи живых упырей, я это точно знаю, у нас в деревне соседи жили … упыри. Никто не верил, а я с детства об этом знал, они из кошек кровь высасывали, а по ночам на кладбище уходили.Я с ужасом смотрю, как корчится седой старик, судорожно гребёт руками, пытается зарыться в землю, но под ним рельсы и шпалы.Осторожно подходим. Он вскидывает голову, в глазах лютая ненависть, седые волосы слиплись, под кожей явственно просматривается череп, воняет полуразложившимся трупом. Упырь с шумом нюхает, дёргается кадык, из уголков тонкого рта тянется липкая слюна, наползает на узкие клыки и болтается в воздухе как резиновый клей, не в силах разорваться.- Зачем всё усложнять, Борода наводит на него автомат.- Подожди,- отвожу ствол,- хочу задать ему пару вопросов.- Да он и ответить ничего не сможет, слюной вся пасть залеплена,- кривится Борода.- Ты кто?- обращаюсь к упырю.Он встрепенулся, лицо искажает судорога, приоткрывает рот, выдувается пузырь, лопается как жвачка, залепляя ему нос, повеяло зловоньем, меня едва не вворачивает, отшатываюсь в сторону.- Не нравится?- скрипит насмешливый голос.- Вы бы посидели в могиле шестьдесят лет, посмотрел бы на вас.- Куда тебя несли?- требую от него ответа.- Зачем мне тебе отвечать,- с большим трудом отвечает упырь, устало роняет голову на грудь.- Помоги мне сесть,- неожиданно говорит он.Я едва не делаю шаг, но вижу, как в глазах блеснул голодный огонь, и напряглись жилистые руки. Ах, сволочь, напоследок хочет вонзить в меня клыки!- А если я тебя оставлю в покое, скажешь куда направлялись?- присаживаюсь на корточки, не свожу взгляда с застывших длинных рук.- Что мне здесь, место плохое, камень и металл, могилу не вырыть, любой сможет обидеть старика. Если б ты отнёс меня к мягкой земле?- хитрит он.- Не прокатит,- усмехаюсь я.- Впрочем, как хочешь, шанс тебе давал,- поднимаюсь, скидываю с плеча автомат.- Не надо,- устало прикрывается рукой упырь.- Ты действительно оставишь меня в покое?- Разумеется,- оживляюсь я.Упырь некоторое время молчит, уронив голову на грудь, затем с трудом поднимает взгляд, угрюмо смотрит. В глубоко сидящих глазах горит тёмный голодный огонь.- Если дашь глоток крови, о многом тебе поведаю.- Хочешь вонзить в меня клыки?- я дёргаюсь в омерзении.- Так инфекцию можно подхватить. Верно, шестьдесят лет клыки не чистил?- отпускаю язвительную шутку.- Да кто ж мне даст испытать блаженство укуса,- соглашается упырь,- в стакан налей.- Хорошо,- решаюсь я, достаю финку.- Подожди,- Инга решительно отбирает у меня нож,- своей налью.- Но, Инга…- Так … будет … лучше,- с расстановкой говорит она. Достаёт алюминиевую кружку, хладнокровно чиркает лезвием, брызжет алая кровь, направляет струи в кружку.- О-о-о, — вырывается стон из иссушенных губ упыря. Вытягивает руки в страстном порыве.- Не так сразу, как говорится: "сначала деньги, потом стулья",- с насмешкой говорит девушка.- А не обманешь, дитя света?- упырь смутно понимает о подвохе, который готовит ему Инга.- Да колись, старый хрен, не то вылью,- Инга наклоняет кружку, тяжёлые капли крови скользнули на грязную землю.- Подожди! Я скажу,- словно в ознобе забился упырь, в горле у него клокочет, кадык судорожно дёргается:- Здесь есть центр по оживлению мёртвых упырей, мечта каждого из нас.- Так кто же возглавляет ваш центр и где его найти?- давлю на упыря.- К чему тебе это нужно?- он не сводит горящего взгляда с кружки, где плещется кровь, но говорить не очень хочет. Инга, издеваясь, взболтнула ею, несколько брызг, взвились вверх и шлёпнулись в непосредственной близости от упыря. Нежить перекосило как наркомана, не получившего вовремя очередную дозу, попытался соскоблить кровавые пятна грязными ногтями, но те быстро впитались в пыль. Он разочарованно ухнул, скрипнул зубами в бессильной ярости и начал говорить, присвистывая и шепелявя:- Станция Кропоткинская, под ней мир Ночных. Это всё равно, что Мекка, для верующих. Тысячу лет мы строили обитель для живых мертвецов, духов и других существ, но и люди к нам приходили, даже становились правителями. Часто, с их приходом, происходил прорыв ночных на поверхность, но, в итоге, нас вновь низвергали. Так продолжается, по сей день, но скоро должна произойти Мировая революция, эра, под названием - Армагеддон. Из мира людей пришёл человек и стал нашим Мессией.- Человек?! — восклицаю я.- Человек,- с наслаждением повторяет упырь, он видит мою реакцию и радуется.Молча, направляю ствол автомата в мерзкую рожу.- Ты обещал!- вскрикивает упырь.- Пошли,- дёргает меня Инга.- На, пей, кровопийца, пролетарскую кровь,- протягивает упырю кружку.Тот жадно хватает, делает судорожные глотки. Внезапно он исторгает дикий вой, тело изгибается, рвётся плоть, из жутких ран свистит зловонный дым, вспыхивает пламя, трещат кости:- Сука!!!- последний раз кричит упырь и, разваливается на множество частей.В шоке останавливаюсь, Наёмник на гране обморока, Борода начинает стрелять в кучу пепла, разметая тлен в пыль.- Что ты сделала?- обмер я.- Пульку серебряную в кружку бросила,- она невинно хлопнула длинными ресницами.Пустынно, рельсы, поблёскивая холодным металлом, от касающихся их света фонарей, исчезают вдали. Кажется, всё живое вымерло и вряд ли кто рискнёт спуститься в кошмарные глубины подземного мира.Но, вот, то там, то здесь, вспыхивают красные огоньки. Они двигаются, иногда замирают, скачут по стенам, прыгают на шпалы, шлёпают по лужам.- Крысы,- вздрагивает Инга и жмётся ко мне. В голосе ощущается напряжённость.- Огромные крысы,- добавляет она.Всматриваюсь в темноту, картинка проявляется, замечаю серые бока омерзительных животных. Они сбегаются в стаи, иногда останавливаются, обнюхивая друг друга, целенаправленно смотрят на нас, словно обсуждают дальнейшие действия.Наёмник останавливается, поднимает руку, быстро прижимаемся к стенам.- Что там?- вскидываю автомат.- Дрезина.Срываемся с места, подбегаем, останавливаемся как вкопанные.Борода поддевает стволом автомата тряпьё, откидывает сторону, морщит нос от невыносимой вони, пинает какое-то существо. Раздаётся злобное шипение, показывается огромная голова на тонкой шее, худые пальцы обхватывают борта дрезины, шатаясь на ножках-спичках, на нас оскалилось брюхатое существо.- Боже мой!- вскрикивает Инга.- Интересное создание,- с большим вниманием рассматривает его Борода.- А вы знаете кто это? Это обменыш.- Какой обменыш?- не понимаю я.- Младенец, которого обменяли на чертёнка.- Что за бред,- фыркаю я.- Ещё скажи, что черти существуют.- Почему бы нет,- пожимает плечам Борода.Существо из последних сил лезет за борт, маневрирует на скользком краю, заваливается, я едва не бегу подхватить его, боясь, что тот разобьётся, но, отвращение сдерживает. Обменыш падает на шпалы, всхлипывает как ребёнок, с трудом поднимается, с лютой злобой смотрит на нас и, ковыляет в темноту, с трудом удерживая на печах тяжёлую голову, которая падает то в одну сторону, то другую.- Весь сброд собирается,- я держу мерзкое существо на прицеле.Под перестук колёс немного расслабляемся, ветром несколько сдувает мерзкий запах. На полном ходу выскакиваем на какую-то станцию, на ней видим множество непонятных силуэтов, бесцельно бродящих по перрону, может люди, а может, что похуже, не стал рисковать, ещё больше отпускаю рычаг, со свистом проскакиваем мимо. Кошусь назад, тёмные тени прыгают на шпалы, расставив руки, бредут в нашем направлении, но им не угнаться за нами.- Это зомби,- клацает зубами Наёмник.Через некоторое время в стенах туннеля обнаруживаются обвалы, кругом валяются каменные глыбы, но с путей их кто-то убрал. Рельсы полностью скрываются под водой, здесь бьют подземные источники, но, проехать ещё можно, правда, пришлось существенно сбавить скорость.Лучи фонарей пляшут по воде, что-то мне подсказывает, в глубине таится враждебная человеку сила. С напряжённым вниманием вглядываюсь в мутные воды. Вроде как тени мелькают, неужели и здесь нас поджидает опасность.Словно рыбина плеснула по воде хвостом, и в следующую секунду мертвенно- бледное тело ткнулось в борт дрезины и мгновенно отскочило в сторону от града из серебряных пуль.В следующую секунду дрезина наезжает на скрытое в воде препятствие, резко тормозит, от толчка хватаемся за борта. Краем глаза замечаю тонкие как ветки пальцы и, мгновенно из воды выпрыгивает маленькое, горбатое существо, брюхатое, с сучковатыми руками, обдаёт холодом, тонкие губы вытягиваются в мою сторону, бью локтем, попадаю, словно в резину, но тварь заголосила как раненая обезьяна, пытается укусить.Борода, рыча как зверь, выхватывает нож с длинным кривым лезвием, режет горло мерзкому существу. Брызгает белёсая жидкость, шея свешивается на тонком позвоночнике, наконец-то она отплывает, болтая почти перерезанной головой. С ужасом замечаю, как шея быстро срастается.Неожиданно дрезина трогается с места, а позади, всплывает раздутый утопленник. Набираем ход, до боли в глазах всматриваемся в глубину, грязно-белые тела мелькают у самых колёс, изредка из воды появляются длинные руки со скрюченными пальцами, слух режет истерический хохот, громогласное бульканье и всплески в опасной близости от нас.Наконец вода отступает, а с ней и вся водная нечисть. Выбираемся на сухие пути и разгоняем дрезину до скорости хорошего автомобиля.Вновь появляются крысы, они с громким писком перебегают с места на место, заскакивают на ржавые трубы, протискиваются в щели. Всюду мелькают голые хвосты, глаза светятся, словно раскалённые угольки, поблёскивают жёлтые резцы передних зубов.Внезапно они как по команде исчезают, а мы выезжаем к перрону очередной станции. Она пустынна и на ней есть освещение, правда не электрическое, светится плесень в углах стен и кое-где на бетонном полу.Борода освещает стены станции фонарём. Их когда-то начинали обкладывать мраморными плитами, но только успели заложить лишь нижний ярус. В дальнем углу перрона одиноко притаился трёхметровый вагончик, что обычно используется строителями- одно из единственных напоминаниях о пребывании здесь людей. Да, вот ещё, на стенах малярной кистью смачно написано: Вован козёл! А чуть ниже: Сам козёл!!! Я улыбаюсь, на лицо обычные человечески чувства.- Вагончик проверить надо,- неуверенно произношу я.- Сейчас схожу,- отзывается Борода.Он идёт осторожно, но крысиные косточки иной раз хрустят под ногами, разнося звук достаточно далеко. Конечно, вряд ли кто-то там есть, но …Борода осторожно открывает дверь, светит фонарём и замирает. Через некоторое время, так же тихо отходит, пятится, дёргает недоумевающего Наёмника и меня, почти бегом направляется к дрезине.- Что там?- с испугом смотрю в серое от ужаса лицо Бороды.- Там женщина спит,- выпучив глаза, шёпотом говорит он.- Какая женщина?- едва не выкрикиваю я.- Большая, растянулась на весь вагон, она лежит на человеческих костях и у неё один глаз.- Очень интересно, может пробовать разбудить?- невпопад произношу я.- Я бы здесь не остался ни на секунду,- Борода спрыгивает с перрона, помогает Инге, взбираемся на дрезину, дёргаем рычаги, с громыханием проворачиваются колёса, с испугом смотрю в сторону строительного вагончика, но дверь не открывается, кто бы там не был, но спит богатырским сном. Дрезина с грохотом проезжает мимо станции и ныряет в туннель. Разгоняемся и несёмся в темноте, словно в скоростном поезде.Минут через двадцать оборачиваюсь к Бороде:- Так, кто же там был?Он некоторое время молчит, затем ухмыляется, смотрит на меня, на лице дурашливое выражение, но в глубине глаз замечаю какой-то первобытный страх:- Лихо Одноглазое,- улыбаясь, говорит он.- Кто?!- выкрикиваем все хором. ***** - Я поняла, ты шутишь,- смеётся Инга, но он отстранятся, дурашливое выражение исчезает.- Впереди завал! — выкрикивает Наёмник.Едва успеваем затормозить, дрезина, противно скрежеща колёсами, под сноп искр, останавливается у груды ржавого лома.- Путь специально перекрыли,- Борода с тревогой оглядывается назад. Покидаем дрезину, ходим у завала, чего там только нет, и ржавые трубы, искореженные газовые плиты, шифер, разбитые унитазы, тяжёлые шкафы, просто мусор плотно забитый в холщёвые мешки, камни и т. п.Взбираюсь на ящик, свечу фонарём. Мрачное зрелище, замечаю крысиный ход, он идёт между путаницы из кабелей, всюду битые бутылки, сломанные доски, консервные банки, осколки керамики и нестерпимо воняет крысами, их помёт повсюду.- Борода снимает вещмешок с плеча, автомат и, толкая впереди себя, пытается влезть в узкий лаз. Долгое время у него ничего не получается, затем, зашатался в груде мусора тяжёлый шкаф и Борода потихоньку протискивается вовнутрь.- Вроде как идёт кто-то. Слышите, шаги?- встрепенулся Наёмник.- Быстрее лезь!- толкаю его.- Нет, я остаюсь, вы не успеете,- он останавливается как вкопанный.- У тебя нет автомата, лезь быстрее,- меня окатывает волной ужаса, все мы слышим тяжёлую шаркающую походку. В глубине туннеля вырисовывается силуэт огромной женщины.- Проснулась, всё же,- застонал Наёмник, вырывает мою Беретту.- Что делаешь?- цепенею я, бросаюсь за ним, но он вырывается и злобно кричит:- Уходите, я её задержу.- Самурай чёртов … - я понимаю, мне его уже не достать. Он заваливается между рельсами и передёргивает затор.Она идёт медленно, знает нам деваться некуда. Под её весом прогибаются рельсы, ломаются шпалы, её единственный глаз горит мрачным огнём и она улыбается. О, какая страшная у неё улыбка! Душа вымерзает, кровь стынет в венах…Нервы у Наёмника не выдерживают:- Сука!!!- выскакивает из завала, бежит к ней, в упор стреляет, пули не причиняют ей ни малейшего вреда, веером разлетаются в разные стороны.- Назад!- ору я, приподнимаюсь, чтоб бежать к нему. Но тут у неё вытягиваются руки, хватает несчастного человека, и, не раздумывая, бьёт о стенку. Череп лопается, мозги разлетаются по сторонам, Наёмник изгибается в агонии и свешивается в её руке как плеть.Она присаживается, держит окровавленное тело, жутко улыбается:- Стой человек, стой, а я пока подкреплюсь,- звучит раскатистый голос, даже пространство вокруг содрогнулось. Легко разрывает тело, с наслаждением вонзает зубы в ещё тёплую плоть. Брызжет кровь, трещат кости, мне становится дурно, тихо съезжаю на землю, но быстро прихожу в себя и тихонько отползаю к крысиному ходу. На моё счастье она не замечает моих движений, считает, деться мне некуда.- Что у вас произошло?- выкрикивает Инга, хватая меня за куртку.- Наёмник погиб,- опускаю взгляд.Внезапно завал содрогнулся от мощного удара, вниз полетели ящики, камни, зашатались брёвна.- Уходим!- кричу я.Вновь удар, многотонная куча сдвигается с места, мусор сыпется под ноги. Не сговариваемся, бежим. Лихо Одноглазое бушует долго, но даже ей не под силу сдвинуть десятки тонн преграды. Грохот стихает, но мы ещё долго несёмся по шпалам.- Уходим в тот коллектор,- решаюсь я.Этот коллектор ещё более зловонный, чем тот, что прошли ранее. Не удивлюсь, если на нас хлынут сточные воды. Бедная Инга, она едва не подвывает от бессилия, её запах дорогих духов, в сочетании с дерьмом, наполняет пространство неповторимыми ароматами.Выход из коллектора пришёлся на узкую, скользкую площадку. Мы в туннеле, а по дну величественно текут сточные потоки.- Мы должны сюда спуститься?- нервно хохотнула Инга.Борода первый спрыгивает вниз, погружается почти по пояс в липкую субстанцию:- Вполне сносно,- шутит он, протягивает руки, чтоб подцепить Ингу. Девушка жмурит глаза, бесстрашно кидается ему в объятия и едва не по грудь погружается в зловонную жижу.- Как тут воняет!- всхлипывает она и едва не плывёт за Бородой.Бредём по пояс в воде, мимо проплывает всякий мусор, дохлые крысы, что-то склизкое путается в ногах, иной раз задеваем нечто мягкое на дне, не хочется думать, что это трупы.Здесь настолько жутко, что даже нечисть избегает этих мест, только человек может всё это выдержать. Наконец, как мокрые крысы, выдернулись из дерьма на уровень выше. Ход здесь значительно уже, но сухой, лишь по бокам имеются желоба, по которым журчит чистая вода.Инга шлёпает мимо меня, глаза мокрые от слёз, тушь потекла, что-то подвывает, словно хочет вспомнить слова из песни или матерные ругательства. Кого мне напоминает? Ага, Эдит Пиаф!Метров через сто она исторгает из себя жалобный выкрик:- Где здесь можно помыться?На удивление, словно Всевышний сжалился над нами, в расширении хода, утыкаемся в запруду, изготовленную из кирпичей. В ней плещется, читая вода, переливается через борта и сливается в желоба по краям хода. За запрудой виднеются деревянные ящики, доски и прочий горючий хлам. В стену забиты куски арматуры, а внизу виднеется след от давно потухшего костра.Инга останавливается, словно в столбняке, затем приходит в себя, по лицу блуждает улыбка. Она скидывает вещмешок и начинает из него доставать, (глазам своим поверить не могу!) мочалку, шампунь, мыло…- Мальчики, пока костёр разжигайте, а я искупнусь и, просьба, не смотреть в мою сторону.Она лихорадочно сбрасывает с себя пропахшую одежду, мы спешим отвернуться.- Ой!- слышим её довольный возглас, когда она сползла в бассейн.Давно уже горит костёр, а она всё ещё бултыхается. Когда уже замерзнет?! Наконец слышу, как полощет одежду, случайно оборачиваюсь, взгляд с размаху утыкается в белоснежный зад, в смущении отворачиваюсь.Наконец, прикрыв интимные места мокрыми тряпками, развешивает на штырях тщательно выстиранную одежду. Выглядит Инга весьма эротично, безупречные формы, на округлых бёдрах едва держится кусок материи, на небольших, но воинственно торчащих грудях,- душистое полотенце, рыжие волосы сияют золотом и пахнет от неё свежестью, голова кругом идёт. Борода замурлыкал песенку, я пытаюсь откашляться.- Да ну вас!- прекрасно поняв наше состояние, в сердцах, но весьма польщённая, восклицает Инга,- идите купаться, а то смердит от вас как от старых козлов. Мыло и шампунь можете взять, только постарайтесь всё не расходовать.До судорог моемся в ледяной воде, скрюченными пальцами стираем одежду. Замёрзли до такой степени, что одежду развесить не можем. Фыркая и пренебрежительно оглядывая нас, Инга помогает с нашей одеждой.Спустя небольшое время мне становится тепло от набирающего силу костра.После таких стрессов остро хочется кушать. Быстренько раскладываем консервы, достаём галеты, фляжки с водой. Борода финкой вспарывает банки с тушёнкой, мы с наслаждением жуём, приходим в себя, вспоминаем Наёмника, Инга тихо всхлипывает, уткнувшись в моё плечо. Борода выскреб остатки тушёнки, глотает из фляги и бредёт за изгиб хода.- Осторожнее там,- беспокоится Инга.- Молчи, женщина, мне подумать надо,- вяло бросает Борода, но затвор автомата передёргивает.Видно дума тяжёлая, Бороды долго нет. Начинаю беспокоиться:- Борода,- тихо зову его. Тишина.- Что за пакость такая? Борода!- ору на полную глотку, он не отзывается.Мигом на ногах, бросаюсь вперёд, прижимаясь к стенам, медленно двигаюсь, осторожно выглядываю за изгиб. Туннель пуст, на земле валяется пустой подсумок.- Невесело,- я опускаюсь на корточки,- крови нет, он вероятно жив, его похитили.- Зачем?- удивляется Инга.- Ведь им проще убить.- Резонно. Тогда где он?- Инга шарит лучом фонаря по стенам, натыкается на надпись на русском языке: Всякий Зашедший По Ту Сторону Обретёт Душевный Покой.- Что за глупость?- морщит она нос.- Раз такая надпись, значит, есть дверь.- Простучать надо,- встрепенулась Инга. Смотрю на неё как на идиотку:- Что-то здесь не так, здесь ловушка.- Ты преувеличиваете,- Инга смело подходит к стене, хлопает ладошкой по шершавому камню,- сплошной монолит. Ой!- испуганно вскрикивает, её начинает всасывать в камень.Поверхность стены заволновалась, идёт рябью, вырываются клубящиеся образования, проносится едва слышный чмокающий звук.- А, а, Андрей!!!- вопит Инга, дёргается как муха в паутине и исчезает в сером камне.Я, в оцепенении, всё произошло столь быстро, разум отказывается верить в происшедшее, кручу головой, я совершенно один. Непроизвольно сую руку за пазуху, достаю подарок Бороды, необычный восьми лучевой крест – колядник. Борода утверждает, что он отгоняет злых духов. Закрываю глаза, делаю глубокий глоток воздуха и прислоняю ладони к жадно ждущей моего прикосновения бетонной поверхности.Меня обволакивает словно вязким киселём, хватка безумно сильная, в клубах тумана вижу хрупкие женские силуэты. Не сопротивляюсь, вхожу в стену и моментально начинаю преображаться в дракона. Окружающее пространство рушится под раздающимся в разные стороны моим телом, звенит, как бьющееся стекло, туман постепенно рассеиваться. Перед глазами возникает невероятный мир, я словно на другой планете. Взмахиваю крыльями и оказываюсь у облаков. Внизу океан, морские монстры, завидев меня, в радости выпускают пенистые фонтаны, живые пузырьки поднимаются из самых глубин, чтоб засвидетельствовать своё почтение, разумные цветы осыпают ароматной пыльцой.- Боже,- восклицаю я,- как здорово, я могу летать! Я дракон! Гы-гы-гы,- меня переполняют чувства - Инга, ты где?- Я здесь!- звучит голос, словно торжественная музыка органа.Из пространства вылетает фиолетовый дракон, глаза светятся красным огнём.- Привет, Андрюха! Как здорово, правда? Мы не уйдём отсюда никогда!- Инга?- оглядываю со всех сторон подругу. Она безупречна, сильное тело сияет ослепительным светом, на сильных лапах, словно полированные алмазными пастами острые когти, морда вытянутая, в изящных броневых пластинах, глаза, словно раскалённые угли.- Ты кто?- враждебно спрашиваю я, извергаю испепеляющее пламя. Она взвизгивает как ошпаренная свинья и моментально мир рушится, осколки разносятся ураганом, наваждение исчезает.Боже, что это? Я в огромной грязной пещере. Она заполнена сидящими безмолвными людьми. Их бесчисленное множество, сидят тесно друг к другу, они разных рас и с разного времени. Кто-то в современной одежде, а есть и в расшитых одеяниях, которые носились в прошлые столетия, а быть может - тысячелетия.А вот и Борода, прислонился к седому старику. Глаза у друга закрыты, на лице счастливая улыбка. Я вижу его мысли, он сейчас в своём родном сибирском селе, пасёт трёх коров и грозной клюкой отгоняет волков. Инга застыла чуть в стороне, сидит как безжизненная кукла и на лице блуждает счастливая детская улыбка. Я не в силах сдержать улыбку, она ощущает себя в детском возрасте и возится с пупсиками, одевая их в распашонки.Но быстро трезвею, это не смешно, это вселяет ужас. В ярости оглядываюсь:- Кто посмел на нас напасть?!- мой крик вызывает камнепад. Каменные глыбы падают на людей, но вреда не причиняют, отскакивают как от базальтовых статуй. В то же время, я ощущаю, в них теплится, вернее, поддерживается жизнь, но они холодные и твёрдые.- Мерзкий, мерзкий человек,- шёпот срывается со всех сторон, убери оберег!- Кто это тявкает?- окидываю пещеру взглядом, но кроме застывших в вечной неподвижности людей никого не вижу.- Уходи, а нас оставь в покое.- Надо же, вы меня отпускаете, какое счастье для меня!- я поднимаю оберег и из него срывается жгучее пламя. Вспучивается камень, приобретая аморфную форму, стекает со сводов и застывает в виде каменных сосулек.- Не сжигай наш мир, человек, уходи,- яростный шёпот, словно дробит пространство на острые иглы.- Где же вы прячетесь?- верчу шеей в разные стороны, взглядом буравлю все щели. Я иду вглубь пещеры, тревожа живые статуи и нарушая их стройные мысли. Обрывки снов хаотично завертелись и на смену красивой музыки сотканной из сказочных грёз, возникают безобразные картины и звучит настоящая какофония из нагромождения звуков и образов.- Что ты делаешь? Вон отсюда!- меня обдаёт ветром, и тело приятно защипало, словно мне делают умелый массаж, но на деле, некие существа набросились на меня со всей своей силой и злобой, но оберег отбивает атаку.- Отпустите людей,- требую я.- Всех?- До одного!- Ты в своём уме? Мы живём за счёт грёз этих людей, без них мы исчезнем.- Меня это не волнует,- рассерженно говорю я.- Тогда ты можешь всё разнести в прах, в любом случае нас ждёт лютая смерть,- невнятный шёпот деформируется в приятные женские голоса.- Забери вновь прибывших парня и девушку, они ещё не успели полностью погрузиться в сказочный мир, а других не трогай. Может, для них это полноценная жизнь.Оглядываюсь на Ингу, её грёзы врываются в мой мозг. Она в виде маленькой девочки, обложилась пупсиками, сидит на горшке и самозабвенно сосёт Чупа-Чупс.- Это полноценная жизнь?- с насмешкой спрашиваю я.- А почему нет? Её ничто не тревожит, занимается чем угодно, ей даже попу подотрут.- Какая гадость, какая гадость, эта ваша… м-да, у меня нет слов. Вообще мне надоело разговаривать с пустым местом, показали бы свои рожи, так легче разговаривать.- Странное желание, впрочем, мы можем удовлетворить твоё любопытство, взамен обещай уйти.- Со своими друзьями,- требую я.- Мы к ним ещё не привыкли, можешь их забрать.Пространство заискрилось, словно наполненное алмазной пылью и возникают невероятной красоты женщины. Они словно сотканные из снов, парят в воздухе как утренняя дымка, безупречные тела, тонкие черты лиц, в глазах Вселенская любовь, тянут ко мне тонкие руки, губы призывно открываются.- Хватит!- взревел я и едва не сжёг оберегом всю эту красоту.- Освобождайте моих друзей!- Уже свободны,- раздаются смеющиеся женские голоса.- А почему они не встают?- Просто спят. Буди их.Я подхожу к Инге и не боюсь, что на меня накинутся Грёзы. Мы заключили соглашение, знаю, в этом мире много жестокости, но нет вранья.Призрачная женская рука потрепала меня по волосам, раздаётся смех:- А ты красивый, человек. Если, что приходи ещё, мы устоим тебе лучшие в мире грёзы.- А пошли вы,- грубо посылаю их и тормошу Ингу.Она, замычала во сне, машет руками, лицо обиженное и недовольное.- Хватит сидеть на горшке!- гаркнул ей в ухо.- Что?- вскакивает она на ноги, с недоумением смотрит мне в глаза.- Подъём, ты едва не заснула насмерть.- Это ты, Андрюха? Где я?- В мире Грёз.- Фу, какая гадость!- Инга вспоминает обрывки сна.- Вполне нормально смотрелась с Чупа-Чупсом,- подковырнул её я.- Борода где?- недовольно вздёрнула нос Инга..Бороду будим долго, он всё ещё сражается с волками. Наконец открывает глаза, хмуро смотрит на нас:- А мне там было хорошо.- Можешь остаться,- хмыкаю я.- Нет уж, досмотрю сон в следующий раз. Мы вываливаемся из мира Грёз и лезем по липким скобам наверх. Короткий ход ведёт на первый этаж больницы, в коридоре виднеются лампы дневного освещения, бросающие белый свет на окрашенные светлой краской стены, появляется ощущение стерильной чистоты.Переход в другой отсек разделяет дверь со стеклом, осторожно заглядываем сквозь стекло. Виднеются палаты, сбоку стол, за ним спит дежурная медсестра. Показывается человек в белом халате, вероятно врач. Вызвав во мне немалое удивление, спокойно проходит мимо спящей и вроде как даже улыбнулся. Дверь одной из палат открывается, санитары выкатывают носилки с лежащим на них человеком. Врач подходит, щупает пульс у больного, удовлетворённо кивает, носилки увозят к грузовому лифту.Дожидаемся, когда врач уходит, коридор пустеет, лишь дежурная медсестра уверенно спит, притомилась, верно. Легонько толкам дверь, в нос бьёт характерный запах лекарств, с лёгким привкусом хлорки. Проходим мимо спящей женщины, она не шелохнулась, словно потеряла сознание. Инга останавливается рядом, пристально смотрит. Из-под накрахмаленного белого чепчика дежурной медсестры выбиваются густые пряди светлых волос, голова безвольно лежит на сцепленных руках, чуть в стороне лежит открытый журнал. Резко звучит кнопка вызова, ожидаю, что женщина резко встрепенётся, но, ни один мускул не дрогнул на её лице.- Она … мертва,- Инга отступает в сторону, пухлые губы вздрагивают.Заходим в палату, из которой доносится звонок. В неё три кровати, на них, привязанные ремнями, лежат люди, двое из них без сознания. Каждому в вены воткнуты иглы, кровь, по прозрачным трубочкам, стекает в объёмные кастрюли, стоящие на полу.- Что за чёрт!- ругаюсь я, выдёргиваю иглы из рук.Один из больных, смог освободить одну руку, и до сих пор жмёт на кнопку звонка. Это седой, смертельно бледный старик, его губы беззвучно шепчут непонятные слова, глаза, под закрытыми веками, лихорадочно двигаются.Старик с усилием открывает глаза, взор мутный, он пытается рассмотреть нас, наконец, взгляд фокусируется на Инге.- Беги отсюда, дочка,- с огромным трудом говорит он.Дунуло ветром от резко открывшейся двери, мы отпрянули к окну. В палату заходит врач, следом, подпирая дверные косяки, протиснулись два санитара.- У нас гос-ти?- слышится до боли знакомый голос.- Эдгар?- неприятно удивляюсь я. Он тоже диггер, но ещё и чёрнокопатель … и вот, он здесь.Эдгар вздёргивается как от удара током, лицо искажается:- Какая прият-ная встреча. Зачем сюда пришли, у вас, что, здесь лежат род-ственники?Два санитара злобно ухмыльнулись, на неживых лицах качнулись мутные глаза и их взгляды застывают на наших лицах.- Поменял дорогой костюм на белый халат?- с презрением говорю я.- К твоему сведению, я дипломированный врач,- оскалился Эдгар.- Это видно,- с призрением улыбаюсь я.- Зачем ты здесь?- Я не понимаю твой вопрос?- Зачем сменил цивилизованную Прибалтику на дикую Россию?- с иронией говорю я.- Ах, это. Я в командировке, стажирую молодых специалистов.- Этих, что ли?- кошусь на живых мертвецов.- Не-ет, это санитары, специалисты сейчас будут здесь,- зловеще ухмыляется Эдгар.- Послушай, а не ты ли тот человек, о ком упыри говорили?- Ну, если говорили, значит так и есть,- понимает меня Эдгар,- я Чёрный Диггер.- Сам придумал?- с иронией говорю я.- Нет. Как-то книгу нашёл в заброшенном коллекторе, вся в дерьме, крысами изгрызенная, хотел ногой пнуть, а она вспорхнула верх, страницами мельтешит и зловонье испускает … чуть головой не тронулся от сего происшествия. Бросился бежать, она настигла меня, сбила с ног и лицо мне страницами забила, заставила жевать. Вот так сидел и жевал её, пока всю не съел её всю и вдруг … открылась мне тайна, я узнал обо всех заброшенных ходах, самые хитроумные лабиринты туннелей мне стали доступны. Но узнал я также, о мире, что там бурлит, о подземных цивилизациях. Я вторгся в их мир и они упали ниц передо мною, назвали Чёрным Диггером и призвали быть их Владыкой, что я и сделал. А что, забавно, где бы я ни проходил, из гробов мертвецы высовываются – приветствуют, упыри сказки рассказывают, оборотни забавно скалят морды и мочатся от радости. Вот тогда я для себя понял, вся эта потусторонняя прелесть влачит жалкое существование в тесных подземельях, решил вывести на поверхность. Хватит мертвецам в гробах стенать, пусть по улицам походят, а заодно и вся ночная братия.- Эдгар, ты умом тронулся,- понимаю я. Он глянул на меня, в зрачках пляшет багровое пламя:- Это вы, люди, все с ума сошли, всё никак друг друга не перебьёте, скоро всю планету ядерными ракетами разнесёте.- Эдгар, что ты такое говоришь, ведь ты сам человек,- обомлел я.- Человек?- удивляется Эдгар, щупает голову, счастливо улыбается,- нет … не человек уже, вот … рога лезут … скоро новым Сатаной стану. Но заговорился я с вами, пора кровь вашу слить, упыри голодают. Живые мертвецы накидываются на нас, от зловонья разлагающейся плоти выворачивает наизнанку. Нас волокут не понято куда, сплошные лабиринты, провалы, всюду истошные крики, смрад, суета, всё мельтешит, хлопает крыльями, бряцают рогами, стучат копыта. Но вот нас толкают вперёд, падаем, сдирая в кровь локти.Перед нами огромнее помещение, наполненное зеленоватым светом, в нём скопилось бесчисленное количество разнообразной нечисти.Я поднимаюсь на ноги, Эдгар уже здесь, стоит в окружении навей, он в шутовской генеральской форме.- С повышением,- только нашёлся, что ответить я.- Зачем нас сюда привели? Слабо нас было в инфекционке замочить?- Жаргон тебе не к лицу, Андрюха,- кривится Эдгар, он утирает лицо платком, с грустью смотрит на нас.- Вот и заканчивается наша игра, длящееся не одно тысячелетие. Много событий прошло за это время, иной раз, приходилось мне умирать и возрождаться в ином обличии, но сущность во мне не менялась, я вне всех вас,- хвастливо заявляет он.- Многие примкнули ко мне, кто по незнанию, кто по убеждению. А ты,- он смотрит на меня и смеётся,- ты даже не знаешь кто ты.- Не понял?- напрягаюсь я.- Ты не человек!!!- он ржёт так, что со сводов падают камни.- Не человек?- теряюсь я.- Именно … и там наверху, в той больнице, я бы с тобой не справился, а здесь мои владения. - Уверен?- бешенство в груди взбурлило кровь. Где-то в подсознании мелькает мысль, как задавить этого гада и, подсказал об этом он сам, не подозревая в своей эйфории, что подписывает себе смертный приговор.Он улыбается, но в глубине глаз возникает недоумение и… страх. Медленно переводит взгляд сторону дрожащих в диком возбуждении, страшных сущностей:- Навьи, они ваши,- шепнул он, но я уже ушёл в другую Реальность. Как это произошло, сам не в силах объяснить. С грохотом взмахиваю крыльями, верчу головой, пытаюсь понять, где нахожусь.На планете без солнца несутся коричневые тучи, электрические разряды молний сотрясают безжизненное пространство, под их ударами вскипает скалистая земля, гудят бесчисленные смерчи, громыхание грома в буквальном смысле плющит тело, дыбом встаёт чешуя, её бронзовый отлив смешивается с заревом пожаров. Пылает стена из огня со стороны пропасти, где покоятся все души Вселенной.Пахнет кровью, её немыслимо много, то, что я принял за полноводную реку, является кровью. Она течёт по выжженной равнине, но не оживляет и без того мрачный ландшафт.Даже для меня, дракона, воздух ядовит, ещё немного и лёгкие расплавятся как свинец. Огромное сердце стонет в груди, непонятно, что даёт ему силу. Я должен умереть и упасть в кровавые воды, но, всё, же взмахиваю крыльями.А вот и исток страшной реки. Всё завалено мегалитическими тушами. Тела разорваны, помутневшие глаза, разбросаны по просторам необозримой для взгляда, дали. Они проиграли битву, оцепенение охватывает душу, но, вскипевшая злость, даёт силы. Мчусь в сторону Вселенского пожара.- Создатель!!!- извергаю из опалённой глотки крик. Он звучит как орган на низких диапазонах, несётся в пылающую бездну и, затихает, поглощённый огнём. Неужели он меня не услышит? Силы стремительно покидают, глаза закатываются, крылья безвольно свешиваются, падаю в пропасть.- Всё же ты пришёл?- мягко касается сознания мягкий голос и нечто целительное вливается в тело. Вскрикиваю, взмахиваю крыльями и вижу его. Он не улыбается, но взгляд полон нежности.- Ты Бог?!- восклицаю я.- Нет,- голос наполнен печалью и участием.- Я Страж Перекрёстка Реальностей, впрочем, я такой же как и вы,- он появляется из пространства – огромный, закованный в броню, вселенский дракон.- Пора принимать битву, монстры из Пекла пытаются прорвать эту Реальность, как вовремя вы пришли. Я с удивлением наблюдаю, как из пространства вылетают ещё два дракона.- Борода, Инга?- несказанно удивляюсь я.- Вы Стражи,- звучит голос вселенского дракона, ваше место здесь, идёт война.- Но там люди?- вырывается у меня возглас полный боли.- Мне надо их спасти.- Ты сможешь победить его.- Как?- Вспомни, что ты дракон.Взмахиваю крыльями, ураган из огня размело в разные стороны, делаю едва заметное усилие и я над тучами, вокруг Вселенная из звёзд. Я знаю, стоит мне лишь подумать, и окажусь в любом уголке галактики, для меня не существует ни времени, ни расстояния.- Однако, пора,- я оказываюсь в логове Главного Беса в тот момент, когда он шепчет:- Навьи, они ваши.Я дракон и вся Сила при мне, её настолько много, даже пространство искажается и прогибается от моего взгляда. Страшные духи мёртвых словно спотыкаются об мой взгляд и, мгновенье, сдуваю их в другую Реальность.- Что это было?- бормочет Главный Бес.- Время твоё вышло… шеф!- я не смог удержать издевательский тон.- А где твои друзья, дракон?- в ужасе пискнул Главный Бес. Они мгновенно появляются, сверкают чешуёй, извергают пламя. Лицо Главного Беса искажается, вытягивается, подбородок заостряется, появляется козлиная бородка, с треском ломается лоб и из него растут кривые рога, глаза наливаются кровью.- Брысь!- говорю я. Он лопается как мыльный пузырь, лишь зловонье откатывается в разные стороны, на миг, накрыв всех нас удушливой волной. Всё же подлость, напоследок, он сделал, но врывается свежий ветер и выметает всю вонь, а заодно и армию из нечисти. Мы вновь в обличии людей. Инга бросается мне на шею:- Это, что, сон? Куда всё подевалось?- Туда, где им место, в Пекельный мир.- А они вновь сюда не сунутся?- Да кто ж им разрешит,- смеюсь я,- мы, ведь, драконы.
