Чинитель В мире много чего случается. Путешествие за линию горизонта и ходьба на месте. Бывает, крокодилы летают в небе и роняют зубы. Иногда находятся сокровища. А еще приключаются чинители. 1. «В мире много чего случается». Краш отодвинул заслонку движителя и заглянул внутрь. Полудохлые хомяки растянулись в колесе. Один из них, на вид, самый стойкий, пытался ползти. Дело ясное: движитель ваувизора перестал работать, потому что хозяева не кормили хомяков. Но как им об этом сказать? – Чюк-чюки ням-ням хотеть. Без ням-ням чюк-чюки перестать фыр-фыр делать. А без фыр-фыр не будет вау-вау. Понятно? Пон-пон? Клиент, грузный волосатый мужчина, почесал свою растительность в ушах. Подумав, изрек: – Хочу вау-вау. Делай чин-чин. Краш, уже приготовившийся облегченно вздохнуть, вздохнул тяжело. Матерый попался клиент. Из трудных. Скорее всего, он вообще не знал о существовании хомяков. А кормил их кто-то из членов семьи, сейчас отсутствующих. Попытка номер два: – Вау-вау чин-чин, если ты, – Краш показал указательным пальцем на волосатую грудь клиента, – будешь давать ням-ням вот этим чюк-чюкам! – палец переместился на раскрытое колесо движителя. Пон-пон сейчас? – О! Дочь сып-сып ням-ням на круть фыр-фыр. Я пон-пон! – радостно завопил мужчина. Тут же унесся в дальнюю комнату. Через минуту вернулся, потрясая зеленой коробкой с изображением перекормленного движительного хомяка. «Ням-ням для твоего чюк-чюки» – гордо сообщала надпись на коробке. Краш понял, что отец семейства не умеет читать. Хвала Святому Ремонту, клиент смог опознать корм по изображению животного. – Поменьше вау-вау смотри, друг. А то скоро совсем плох станешь. Пон-пон? – сказал Краш клиенту на прощанье, тряся полученным колокольчиком Краш всегда плохо слушал деньги. Звяк-звяк, как говорили обыватели. Один колокольчик вмещает в себя до пяти нот, при том, что их всего восемь: звяньк, звяк, звен, звон, звун, зивяр, зяр и отщепенец дрынг. Как правило, все бытовые платежные делишки проворачивались с помощью двух колокольчиков. Три колокольчика и больше Крашу за всю свою тридцатилетнюю жизнь видеть в руках не доводилось. За починку движителей ваувизоров, хлюпохладов и автоходов обычно платят тремя первичными нотами. Звяньк да звяк. Плюс звен. Но Крашу при рождении толстый чюк-чюк сел на уши и отдавил весь музыкальный слух. Поэтому он всегда тщательно прослушивал колокольчики, опасаясь, что клиенты надурят его на хитром звене, так похожем на рядовой звяньк. А ведь раньше деньги были прямоугольными пластинками с изображениями. Пока правительство не посчитало их слишком сложными для понимания и ведения рыночных дел. Правительство слишком часто делало упрощения. «А давайте упростим глаголы в высоком языке! Вместо чинить – чин-чин!» «А давайте упростим управление движителями! Сделаем чик-чик ненужных функций! «А давайте упростим вообще все!» И в самом деле, зачем жирным хранилищам колоколов утруждать свой гладкий мозг? Зачем худосочным колокольням в юбках знать, как работает их новый муравьиный телефон? Ответ прост, как мотивчик рекламной песенки из ваувизора. «Если есть чинитель, он чин-чин! Звяк – чин-чин, звен – чин-чин-чин! Вау-вау на чин-чин, чин-чин на хлюпохлад. Будешь рад!» Ну а сейчас подходила очередь радоваться госпоже Цэффи-риди. В блокноте Краша запись с ее именем стояла как раз после волосатого «любителя» чюк-чюков. Когда Краш составлял список заказчиков в начале рабочего дня, то всегда размещал их имена по строгой системе. Первыми значились те, кто жил на самой вершине Пазаляй-сити. Чем дальше уходили в блокноте порядковые имена клиентов, тем ниже они жили. Крашу было удобно сразу взлететь в муниципальном лифте на вершину города, чтобы потом постепенно спускаться и завершить свой трудовой день на пороге родного квартала. Госпожа Цэффи-риди стояла в списке предпоследним клиентом и жила практически в самом низу Верхнего города. Это обстоятельство придавало Крашу сил. Еще немного, еще чуть-чуть, и он будет дома. Вдыхать маслянистые пары из разобранных движителей, слушать плач неугомонного соседского ребенка. Читать недавно приобретенную за сущий звяк «Инструкцию к эксплуатации древних устройств». Предвкушая отдых, Краш позвонил в дверь дома Цэффи-риди. – О! Чин-чин! Вхо-вхо! – раздался из-за двери протяжный, как звун, женский голос. Краш вошел. И увидел… 2. «Путешествие за линию горизонта». Госпожа Цэффи-риди возлежала на диване, утопая в желтых шелковых подушках. Судя по мелькающим между подушками кусочкам тела, женщина была обнажена по самый что ни на есть носок. Да, именно бурый шерстяной носок на правой ноге оставался на виду. Госпожа Цэффи-риди неутомимо елозила правой ногой по краю дивана, словно рекламируя шерстяное изделие. В голове Краша холеными чюк-чюками завертелись вопросы: Почему диван стоит прямо напротив входной двери? Почему Цэффи-риди лежит голая в подушках? При чем здесь носок? И почему он только один? А где второй? Где вторая нога Цэффи-риди? Она ее поджала? Или ноги нет вовсе? Госпожа Цэффи-риди одноногая нимфоманка, заманивающая простодушных чинителей? Ловушка! Бежать, бежать, скорее! Понимая, что медлить нельзя, Краш стал пятиться к двери. Поздно. Оголенная принцесса одного носка вынырнула из подушек с томным вздохом. А вот и вторая нога. – Сделай мне чин-чин! Я хочу от тебя чин-чин! – голая Цэффи-риди поднималась из шелковых волн. – Сперва носок чин-чин. Потом меня чин-чин. Я вся ломатая, мне нужно сделать чин-чин! – Госпожа… От вас заказ был на починку хлюпохлада, – забывшись, Краш заговорил на низком языке. – Я ничего не знаю про носок. И про вас… Хлюпохлад… Морозильная камера сломалась, наверное… – Ни-ни хлюпохлад. Носок ломатый, а Гарыси нет. Чин-чин носок. И меня чин-чин… – последние слова женщина произнесла с такой интонацией, что Краш понял – не сбежать. Он уже зажмурился, пытаясь осознать происходящее, но тут в спину его толкнула открывшаяся входная дверь, к которой Краш пятился с переменным успехом. – Ну госпожа, ну что ж ты опять дверь не закрываешь! Ну сколько ж можно… Ой! – с такими словами в дом заскочила девушка с желтым лишаем на пол лица. «Будет групповуха. Хорошо, что Цэффи-риди все-таки не одноногая. Лишайная и одноногая – это слишком», – промелькнула у Краша мысль. – Ууу. Гарыся вхо-вхо. Гарыся фу-фу-фу! – запричитала, снова погрузившись в подушки, хозяйка дома. – А ты еще что за гриб с отверткой? Ааа, чинитель, точно-точно. Что стоишь, того и гляди зырк-зырк сломаешь. Хлюпохлад на кухне, направо, – набросилась Гарыся. Краш проследовал мимо дивана на кухню. Лишайная девка скорее всего приходилась Цэффи-риди наемной служанкой. Таких, как она, в Верхнем городе, что муравьев в телефоне. Чинитель искренне радовался спасительному появлению Гарыси. Но и доля огорчения копошилась рядом. Хлюпохлад попался с раздавленной личинкой и окоченевшим чюк-чюком. Какой-то дегенерат (и Краш догадывался, какой именно) пытался превратить движитель хлюпохлада в ваувизор. Придется оформлять талон на приобретение новой личинки. Как ни странно, правительство решило не упрощать бюрократию, а наоборот, усложнить ее. «Чтобы чинители не расслаблялись». Возни с выписыванием талона на целый час. Уж лучше в подушках барахтаться на диване, чем в пятидесяти страницах талона. Раньше Краш всегда носил с собой ящик с инструментами, но после очередной реформы упрощения, стало хватать парочки отверток. Да и то, чтобы раскрутить заводские болты на панелях движителей. Обыватели могли бы и сами все сделать, не отупей они настолько. В детстве Краш любил послушать рассказы деда, чинителя первой категории. Дед говорил, что при нем обыватели могли самостоятельно раскрутить любой движитель. Но они уже тогда не знали, как быть с начинкой внутри. Чюк-чюков, муравьев и охлаждающих личинок еще не вывели генетики-чинители, и внутри движителей существовала «магия». Вспоминая рассказы деда, Краш пытался представить себе «магию». Наверное, она была очень красивой. Такой, чтобы вау-вау. – Чего расстроенный такой? Там личинка раздавленная, выпиши талон и можешь гулять дальше! – за спиной Краша неожиданно материализовалась Гарыся. Магия. – Эх. Долго выписывать талон. Стой, а как ты узнала, что в хлюпохладе раздавленная личинка? – спросил удивленный Краш. – Дык, я сама раскрутила движитель и увидела. У меня инструмент есть. Не смотри на меня так, мой отец чинителем был. Эта дура, – кивок на обнаженную Цэффи-риди, – решила себе новый ящик с картинками соорудить. Даже не знаю как, но она в движитель затолкала бедного хомяка. Ну дура, что с нее возьмешь. Лежит здесь на диване целыми днями, звонит и вызывает чинителей. Сам понимаешь для чего… – Может, она хлюпохлад спцеиально сломала, чтобы появился предлог меня вызвать? Прогресс умственной деятельности, – предположил Краш. – Да, возможно. Кто ж ее знает. Специально или нет. Она и мужиков себе хочет и развлечений в два раза больше. А я бегаю за ней. Носок новый покупать посылала сейчас. – А со старым что случилось? – Дык, она их как презервативы использует. Для тебя приготовила один, – Гарыся звонко засмеялась. Дорогой смех, переливчатый, понятно и без музыкального слуха. – Ужас какой. Сумасшедший дом. Обыватели последнее время поражают воображение по всем фронтам, – Краш тоже засмеялся. – Забыла представиться, я – Гарыся. Покорная рабыня и слуга. Лицом не вышла, как видишь, зато мужиков не смогу соблазнить и перехватить носочный конвейер моей дражайшей хозяйки. – Да ты еще ничего. Вот я однажды видел девушку с красным лишаем на лбу. Настоящая мерзость. А меня Крашем зовут. – Ты прямо верх галантности, милый Краш. Лишай я подхватила, когда в Ксю-ксю работала, на космодроме. Проклятые космонавты, – Гарыся стала активно чесаться при упоминании космонавтов. Остановилась и минуту молча разглядывала Краша. – Ты мне нравишься, чинитель. Читал книгу «Путешествие за линию горизонта» Баракаси Тйоны? – Нет. А про что она? Инструкция к чему? – Дык, не инструкция. Художественная книга, сейчас таких не пишут. Старая книжка, там про чинителя одного рассказывалось. И про маленькую девочку. У девочки умер котенок, и она попросила чинителя отремонтировать его. – И он починил? – Да, починил. Он сказал девочке, что починить котенка сможет в далекой стране, на другой стороне планеты-шара. Взял чинитель труп котенка и уехал из города. Исчез. Прошло десять лет. Вернулся чинитель с живым котенком. Девочка, за годы ставшая уже девушкой, сперва не узнала чинителя. Но потом вспомнила… – Но он не мог починить котенка. Невозможно сделать чин-чин и вернуть с того света, – сказал Краш. – Невозможно. И возможно. Чинитель просто уехал из города по своим делам. Но он помнил про обещание девочке. И приехал через десять лет с другим котенком, зная, что прошедшие годы сотрут из памяти девочки черты ее любимца. Он починил ей душу. Очень трогательная книга. – Да уж. История из плаксивых. Никогда о таком не читал. А к чему ты мне сейчас рассказала про книгу? – Почини мне душу, чинитель… 3. «Ходьба на месте». Дребезжащий поезд слепо тыкался вперед по туннелю, как новорожденный крот. Никто не управляет кротом. Ни обыватель, ни чинитель. Лишь мертвая программа столетней давности задает ход вещам. Поездам, автоходам, пархолетам, космическим ракетам. Людям. Планете-шару с названием Иджерсинклер-4, колонии людей из глубин вечного космоса. Лопнула струна связи колонии с «Большой Землей». И превратилась планета-шар в планету-бублик с названием коротким и простым – Иджи-Иджи. Колонисты превратились в деградирующих обывателей, служебный персонал колониальных станций – в чинителей, чтящих Святой Ремонт. Попытки оседлать ракету и свалить с планеты-шара были и неоднократно. Как и бунты чинителей, перевороты, революции. Но все, чего смогли добиться люди с Иджи-Иджи, это занесенный с Иджерсинклера-3 кожный лишай и привезенный с Иджерсинклера-2 вид рептилий, названных вначале крокодилами, а в дальнейшем кроко-ко. Внутри кишечников кроко-ко сидела бонусная бактерия, вырабатывающая неимоверное количество энергии. Фантастика, да и только. Чинители-генетики взяли на вооружение волшебную бактерию и создали из привезенных с «Большой Земли» видов новые, энерговырабатывающие. Сложные биохимические процессы на службе прогресса и будущей цивилизации дураков. Обо всем этом знал и помнил только старенький компьютер Верховного Звонящего в Колокола энергии и денег – Джумика-пити. Компьютер принадлежал прапрапрадеду Джумика, Джейку Питерсу, основателю первого города-колонии на Иджерсинклере. Компьютер передавался из поколения в поколение, как главное хранилище знаний. Но уже при прадеде Джумика сломалась батарея и панель управления. А главный инженер-чинитель развел руками и сказал, что не сможет сделать чин-чин. И компьютер заснул, чтобы видеть сны о былом. В его памяти хранилась одна интересная книга. Она называлась «Ходьба на месте». Она повествовала про человека с «Большой Земли», городского сумасшедшего. Он любил залезть на работающий эскалатор в торговом центре и топтаться на месте, стараясь не съехать вниз. Сперва люди смеялись над ним и говорили: «Вот так дурак, топчется на эскалаторе, только людям мешает!» А потом заговорили, что в его действиях сокрыта великая философия. Он сознательно отказался идти вверх, предпочитая топтаться на месте, потихоньку проигрывая эскалатору. «Ходьба на месте» получила ряд литературных премий за новый взгляд на сдерживание прогресса. Критики назвали ее «чушью собачьей». Но старенький компьютер Джумика-пити в своих снах считал иначе… 4. «Бывает, крокодилы летают в небе». Краш сделал шаг на платформу и сразу посмотрел вверх, любуясь силуэтом ракеты. Поездка на поезде до Ксю-Ксю прошла словно во сне. Каким-то невероятным образом лишайная девка Гарыся убедила его в том, что необходимо приехать в город космонавтов. Якобы, для починки ее души. Наверное, Краш согласился неимоверной тяжести на своей душе. Из-за отвращения к обывателям и рутине. Он не верил, что сможет починить чью-либо душу. Но он хотел просто развеяться, отвлечься. Сбежать прямо сейчас в Ксю-Ксю. В «Инструкции визитера», которую Краш по диагонали прочитал в поезде, говорилось, что раньше Ксю-Ксю назывался Космодромом имени Ксении Кшанцевой. Кто такая Ксения Кшанцева, «Инструкция» не поясняла. Наверное, чинитель из прошлого. Все значимые объекты на Иджи-Иджи называли в честь древних чинителей. В поезде Краша одолевали спазмы в желудке из-за съеденного в вагоне-ресторане капустного салата. Еще и Цэффи-риди, которую Гарыся отказалась оставлять одну дома и взяла с собой, все время оглаживала Краша по коленке, бормоча «чин-чин». В какой-то момент он уже десять раз пожалел, что отправился в поездку, но как только поезд доковылял до Ксю-Ксю… Даже с вокзала ракета выглядела величественно и устрашающе. Фаллический символ человечества, которое грозилось починить и подчинить все миры на своем пути. Краш знал, что сейчас на всей Иджи-Иджи не наберется и одного чинителя, способного разобраться с управлением ракетой. Это не чюк-чюки в колесе движителя. Древняя технология, магия. – Смотри, кроко-ко летит! – закричала прямо в ухо Крашу Гарыся. И действительно, над Ксю-Ксю летел огромный кроко-ко, знаменитый дирижабль-пархолет Джумика-пити. Глава правительства частенько любил полетать. Как он заявил однажды в интервью для вау-вау: «Я люб-люб порх-порх. На люб-люб кроко-ко». – Нечего там смотреть, как всегда Верховный летает. Пойдем лучше на твою ракету смотреть, – сказал Краш и потянул за руку Гарысю. – Погоди. Там что-то происходит. Выкинули они что-то! И действительно, из пархолета посыпались какие-то предметы. Черные точки. – Совсем обезумили. Наверное, Верховный решил продемонстрировать свою щедрость и разбросать над городом барахло. Чувствую, сегодня в Ксю-Ксю не обойдется без срочных вызовов чинителей. 5. «…и роняют зубы» Нет, психическое здоровье Джумика-пити не пошатнулось. Он по-прежнему был здоров и весел. Прыгал, бегал, обсуждал государственные дела словами «чин-чин гос-гос». А еще он заключал пари на целые дрынги, потрясая сразу четырьмя колокольчиками в руке. Но сегодня Верховному не везло катастрофически. Проигрыш за проигрышом. Последнее пари заключалось в том, что если космическая ракета не полетит через пять минут, Джумик должен будет выбросить из гондолы пархолета все свое перевозимое имущество. Советники уверяли, что Верховный выиграет, ракета обещала сделать «парх-парх» с минуты на минуту. Но никто никуда не полетел. Кроме имущества уважаемого главы правительства. Скидывались тюки с шелковыми халатами, коробки с новейшими муравьиными телефонами, бутылки знаменитого «Алк-алк». В свободное падение отправился и старый компьютер, который Джумик всегда перевозил с собой. «Кроко-ко роняет зубы от боли», – заметил кто-то из чинителей внизу, наблюдая за невиданным проявлением щедрости. 6. «Иногда находятся сокровища» Компьютер упал прямо рядом с Гарысей, чуть не проломив ей голову. Небольшая тонкая пластинка оказалась сделанной из прочных материалов и не сломалась. Наоборот, она завибрировала, разложилась на две части и замерцала голубым светом. – Информационный терминал приветствует Вас! Задайте свой вопрос! – сообщила пластинка мужским голосом. – Древнее устройство… Я читал о таких. Они были раньше у чинителей. И оно работает. Чудо! Чудо, Гарыся! – Краш не знал, что делать. – Сейчас мы узнаем все о предках! 7. «А еще приключаются чинители». У этой истории две концовки. Оптимистичная и реалистичная. В оптимистичной концовке Краш узнает все тайны прошлого, понимает, как управлять ракетой. Он становится самым известным чинителем на Иджи-Иджи. Все танцуют и поют. Но! Где-то звонит колокол на соборе Святого Ремонта. Собираются на молитву чинители, сжимая в руках колокольчики со звяньками за вход в собор. Где-то падают на людей телефоны с муравьями. И ломаются об их пустые головы. И Цэффи-риди с криком «чин-чин!» прыгает на пластине древнего устройства. Чудо не случается дважды. И прочный материал уступает набойкам на каблуках безумной обывательницы. В этом мире много чего случается. Ломаются и чинятся вещи. Чин-чин!
