Тритон-D неспешно сложил фотонные крылья и принялся модулировать длину волны своего квантового тела, лениво растянувшегося на целый парсек. Впереди, сквозь межгалактический газ и пыль, пылал молодыми звездами северный рукав спиральной галактики. Уменьшив длину волны, Тритон-D принялся терпеливо ждать встречи с косматой туманностью, которая темным облаком встала на его пути; её гигантские щупальца, многочисленные нити и тяжелые глобулы скрывали бело-голубые искры звездной системы. Что-то знакомое было в окрестностях этой галактики, что-то неуловимое, манящее. Тритон-D сосредоточился на спектральных линиях ближайших звезд и вдруг почувствовал Возможность. Он торопливо соединил свое квантовое тело гиперпространственным тоннелем с планетой, медленно плывущей возле желтого карлика и устремился к цели; хлестнули ослепительные молнии, замерцала и распалась холодным пеплом случайная звезда, покорно отдавая свою энергию для открытия портала. Через мгновение Тритон-D пробился сквозь азот-кислородную атмосферу и попытался войти в угасающее сознание чужого разума. Его отбросило назад. Он понял: еще не время; следует немного выждать. Секунда за секундой… как медленно здесь все происходит. Тритон попробовал еще раз; сопротивление ослабло, но выдержало напор. Наконец, двери распахнулись сами, будто приглашая его внутрь, и он тут же среагировал - вошел, мгновенно перехватывая контроль над умирающим телом. Женщина судорожно вздохнула, подняла к бледному лицу худую руку; над раскрытой ладонью закружились крупные хлопья снега. Жесткий порыв ветра подхватил их и швырнул в свинцовые небеса. Вокруг раскинулась бескрайняя холодная степь. Лишь редкие чахлые кусты... *** - Надо же, как слежалась, зараза! – Семенов со злостью пнул грязным кирзовым сапогом тяжелый мешок. Бессовестный сторож местного земельного кооператива «Урановый серп» с тревогой отметил перемену в настроении клиента, и тут же засуетился: - Это ж, сокровище; это ж аммиачная селитра! Как ей не слежаться за двадцать лет? Я ведь тебе задаром отдаю - практически бесплатно… десять мешков, каждый – по пятьдесят килограмм! Полтонны селитры за две бутылки… Ты чего там? - И что я буду с ней делать? Это же чертов камень, зараза такая! – Семенов еще раз от души толкнул каблуком твердый бумажный мешок. - Я тебе вот что скажу… ты это… не паникуй мне! Привезешь домой, раздолбаешь её ломом, или топором, а потом - в бочку. Нальешь воды - за ночь вся разойдется, полностью, до крупинки, только помешивать не забывай. А утром вылей, потихонечку на свои грядки… знаешь, какой будет урожай? – Сторож присел на корточки и широко развел руки в стороны, показывая какой будет урожай. Семенов недоверчиво посмотрел на него; решил еще разок пнуть мешок, но отчего-то передумал. Вместо этого он сделал задумчивое лицо, поскреб грязными пальцами редкую седую бороденку, и согласился: - Ладно. За одну бутылку. Две – слишком много за такое. Сторож на мгновение растерялся, но тут же вновь принялся уговаривать: - Нет, ну как можно за одну? Тут полтонны! Ты не сомневайся, я сам так делал: разбивал ломом и растворял. Знаешь, какая картоха по осени уродилась? – Сторож вновь присел, развел руки, и на всякий случай выпучил глаза, очевидно, демонстрируя примерный размер клубней. Семенов опять с сомнением посмотрел на него, и решил поторговаться: - Ладно, черт с тобой: согласен на две бутылки. Только ты мне еще десять мешков отгрузи, пусть будет двадцать. Нормальное предложение… Не то уеду, и другим расскажу какой ты жадина. Сторож с тревогой оглянулся на распахнутые ворота склада, произвел в уме сложные вычисления и признался: - А у меня, если что, и нету больше, ни одного мешочка лишнего; последнее отдаю! Семенов хмыкнул, мотнул седой головой, нахмурил кустистые брови, сделал чрезвычайное лицо, запустил в бороду грязную лапу, потеребил её как следует для важности, сплюнул на стылую землю, и сообщил густым басом: - Ладно, черт с тобой. Тащи еще три мешка – уговорил! Сторож суетливо заметался, запричитал, заохал и, наконец, исчез вместе с тележкой в темных недрах ветхого склада. Минут через пять он стоял у ворот и вопил: - А у меня только один мешок остался; больше нету – вот тебе святой истинный крест! Отдаю последний, отдаю как другу, чего только для хорошего человека не сделаешь! Семенов, ворча, принялся грузить селитру в салон микроавтобуса, плотно укладывая тяжелые твердые мешки, чтоб не разбросало на кочках; расплатился, как было оговорено, сел в кабину и повернул ключ зажигания. Задумался на мгновение, заглушил двигатель, вылез из «Тойоты», и со словами «ведь все равно разбросает…» принялся вязать селитру, туго стягивая бумажные мешки капроновым канатом. Наконец, он удовлетворенно кивнул, сел в кабину и, наконец, двинулся. Проселочная дорога до автомагистрали была ужасной; Семенов то и дело тревожно оглядывался, предполагая худшее, но пакеты вели себя вполне прилично; судя по всему, не рвались, не катались по салону – одним словом, не хулиганили. Начался асфальт. Водитель облегченно вздохнул и тихонько вдавил педаль акселератора в пол. Минут через пятнадцать пошел снег; крупные хлопья, гонимые сильными порывами бились о ветровое стекло. Темнело. Семенов торопился, поэтому решил не сбавлять скорость; по крайней мере, дорога - позволяла. *** Высокая, худая женщина стояла на остановке, за городом, недалеко от перекрестка и ждала автобус… а его все не было и не было. Ледяной ветер жестокими порывами швырял в её лицо крупные хлопья снега и мелкую пыль; острые кристаллики жгли кожу, кололи, но она не обращала внимания: сейчас её занимала другая проблема. Минуту назад у женщины случился обширный инфаркт, и сейчас, стоя на остановке, она умирала. По странному стечению обстоятельств, дама забыла сделать две вещи: упасть на землю и закрыть глаза. Её сознание медленно угасало, растворялось в бесконечной пустоте, имя которой - вечность… Женщина откинула назад голову и сделала последний вдох. Выдохнуть она не успела: в это мгновение, ослепительная молния ударила ей в глаза; белая вспышка наполнила сознание холодным светом; жестокая судорога свела коченеющие мышцы, страшно затрещали суставы; жуткий, нечеловеческий стон сорвался с холодных, потрескавшихся губ. Древний демон Тритон-Декстер поднял к лицу немеющую руку. Над раскрытой ладонью кружились крупные хлопья снега; жесткий порыв ветра подхватил их и швырнул в серые небеса. Вокруг раскинулась бескрайняя холодная степь - лишь редкие чахлые кусты, да одинокие сухие деревья окружали его со всех сторон. Мгновенно оценив ситуацию и морфологию нового тела, демон неторопливо принялся менять структуру тканей, перекраивая организм на свой вкус, методично, шаг за шагом внося нужные изменения. И вот уже мертвая, остывающая кровь ожила под его волей и стремительно понеслась по сосудам, выпотевая в мельчайшие поры, наполняя умирающие клетки новой жизнью. И в этом горячем токе начали растворяться органы, кости, мышцы, сухожилия, связки, рождая в уже закипающей жидкости новые формы. Сеть капилляров, подобно корням хищного растения устремилась внутрь молодой ткани, прорастая сквозь неё, наполняя собой податливое, меняющееся тело. Тритон-D сделал шаг вперед и оступился; с сухим треском лопнула старая кожа, обнажая дымящуюся плоть. Фонтан горячей крови яростно ударил в морозный воздух, густой красный пар окутал страшную рану. Как же медленно все протекает в этом мире, бесконечно медленно; нельзя, нельзя здесь спешить… потихоньку, главное - не торопиться. *** По странному стечению обстоятельств, в тот момент, когда Семенов выходил из поворота, ландшафт внезапно озарился белым светом: в яркой вспышке водитель успел заметить высокую черную фигуру, стоявшую рядом с остановкой. На мгновение Семенову показалось, что это была молния, и что она, эта молния, ударила прямо в голову статуи, замершей у обочины… Водитель растерялся и вдавил педаль тормоза в пол; машина тут же потеряла управление. На скользкой дороге, покрытой тончайшей коркой льда её развернуло поперек, и с ужасающей силой понесло на стоявшего человека. Семенов успел подумать, что молния ранней весной – большая редкость, и что ему, наверное, жутко повезло. Потом, он с запозданием крутанул рулевое колесо в сторону заноса, пытаясь выровнять машину, но как обычно происходит в подобных случаях - не успел: микроавтобус со страшной силой столкнулся с препятствием. *** Тритон-D вовремя заметил угрозу, летящую на него из снежного вихря и принялся армировать тело, чтобы противостоять неизбежному. Разящий металл с сокрушительной силой ударил в его плоть, формируя в тканях высоконапорную волну, которая яростно отразилась от окаменевшей поверхности тела. Через мгновение, отраженная волна слилась с прямой, устремилась в салон микроавтобуса, прошла сквозь его стенку, вошла в мешок с аммиачной селитрой, и вдруг переродилась в детонационный фронт. Полтонны нитрата аммония вместе с автомобилем, водителем и мертвой женщиной мгновенно превратились в облако раскаленной плазмы; куски металла, плоти и земли яростно ударили в равнодушные небеса; завизжали, засвистели на крутых траекториях горячие осколки, оставляя в снежном тумане тусклые инверсионные следы…. бурое грибовидное облако, клокоча, начало медленно подниматься над безжизненной степью. Сильный порыв ветра подхватил остывающий пепел и понес его над поверхностью, к невидимому горизонту, все быстрее и быстрее, смешивая со снегом и мелкой пылью, клубясь, перемалывая ничтожные кристаллики, унося прах все дальше и дальше, пока тот совершенно не растворился в холодной мгле приближающейся ночи… Сейчас демона вновь ничто не связывало. Он осознал себя и получил контроль над прежним квантовым телом; легонько коснулся кончиками нервов туго натянутых струн первородного вакуума; с легким сожалением взглянул на ледяную пустыню, раскинувшуюся под ним на полземли… немного помедлил, и решительно прыгнул – сквозь, и под. Оставив позади себя квазара, тихонько дремлющего в ядре Галактики, он лениво растянулся на парсек, неспешно выбирая новый маршрут. Тусклые бело-голубые искры М-31 Андромеды тревожно мерцали в глубинах газопылевых рукавов далекой звездной системы, манили его к туманной цели… Не долго думая, Тритон-D взял новый курс; впереди у него была вечность.
