Пауки в банке, или Сказ о несчастных и злых

Начало: http://k-l-f.ru/threads/Все-таки-люди.931/
http://k-l-f.ru/threads/%D0%92%D1%81%D0%B5-%D1%82%D0%B0%D0%BA%D0%B8-%D0%BB%D1%8E%D0%B4%D0%B8.931/page-2#post-34121
Если кто не понял, начало придумано и написано Атласом.
Но я интерпретировал его задумку по-своему.

1.2

Виктор пробарабанил ногтями по серо-стальной поверхности стола, вздохнул, потер виски. Хотелось выпить чего-нибудь крепкого и забыться, но ситуация не располагает. Локтев стоит напротив, навытяжку, во взгляде исподлобья испуг пополам со злостью. Дурак, подумал Виктор. Трусливый дурак. Но других в этой дыре нет.
- Кто же знал, что девчонка все испортит... - в который раз забормотал Локтев, но Виктор раздраженно перебил:
- Хватит ныть! Она еще не испортила. Но может испортить. Что ты ей рассказал?
- Ровно столько, чтоб не задавала лишних вопросов, - ответил Локтев.
- Обо мне она знает?
Локтев покачал головой.
- Нет. Ни разу не упоминал.
- Ладно. Кукла?
- Будет.
Виктор скривился, как от зубной боли.
- Будет, - передразнил он Локтева. - А когда будет? Ты понимаешь вообще, что она помешенная? Ты ее досье читал?
- Но я...
- Заткнись и слушай. Сейчас ты пойдешь к себе, запрешься и сделаешь вид, что тебя вообще нет. В шесть - ко мне за дальнейшими инструкциями.
- Есть, - ответил Локтев. Добавил, подумав: - А если Гордиенко вызовет по внутренней связи?
Взгляд Виктора стал колючим.
- Молись, чтоб этого не случилось. Ты знаешь, чья голова полетит первой... Свободен.

1.3

Или грудь в кустах, или голова в крестах, подумал Локтев, запирая дверь жилого блока N633. Вроде народная мудрость, а звучит по-дурацки. Он попытался представить себе голову в крестах, в сознании возник образ пьяного кибергота, с рожками-крестами на разукрашенной в четыре цвета лысине и крестообразными хромированными вставками в обе щеки. Видел такого на одном фестивале, еще будучи подростком, но, кажется, народная мудрость подразумевает что-то другое...
Узкая койка чуть скрипнула, принимая его тело. Мысли Локтева с народных пословиц переключились на события сегодняшнего дня.
Проблем было навалом.
Во-первых, Морган. Овца тупущая. Удовлетворяла бы материнский инстинкт на Земле, к чему переться в космос? Да не просто в космос, а на холодный кусок дерьма с тринадцатизначным номером вместо названия. К тому же она из хорошей, отнюдь не бедной семьи. Зачем она здесь?
Локтев остервенело поскреб пятерней затылок. Сморщился, сорвав с маленькой шишки коросту, почувствовал под пальцами мокрое, липкое.
Может, она - человек Упыря? Но зачем тогда была эта дурацкая вербовка? Нет, слишком сложно выходит...
Да и сам Упырь последнее время строит из себя непонятно что. "Ты знаешь, чья голова полетит первой...". Достаточно сходить к Гордиенко и рассказать все, как есть, чтоб Упырь отправился под усиленным эскортом на Янус. Ну, пусть не все, но две трети правды. Главное, когда Упырь выболтает Гордиенко эту неприятную треть, суметь оправдаться.
Локтев поворочался на койке, устраиваясь поудобней, и начал придумывать правдоподобную легенду. Так, на всякий случай.

2.1

- Не обману.
Налет очаровательной женственности спал, и теперь Тойво видел на койке просто жертву несчастного случая, а не принцессу из сказки. Да и голос, обыкновенный голос обыкновенной двадцатитрехлетней девчонки. Ничего примечательного.
- У меня сейчас Куклы нет. Сережа дал мне демо. Три часа счастья...
Она прикрыла глаза.
- После дела он дал бы фулл? - спросил Тойво. Морган открыла глаза.
- Да. Но теперь... я не знаю.
Ее лицо искривилось, как будто она собралась плакать, и Тойво выпалил:
- А паек? Он ведь Куклу выменивал на паек?
- Ну да. Но он говорил, что без маркера фулл не достать.
- Вы искали конкретный маркер?
Морган задумалась.
- Не знаю.
- Зачем вам маркер? Локтев что-нибудь говорил по этому поводу?
- Я толком не знаю. Наверное, он хотел просто продать его на запчасти, - добавила язвительно. - Ты же бывалый, должен знать, что тут есть... подпольный бизнес.
Есть-то он есть, но делается все немного не так. Впрочем, объяснять это Морган он не хотел: очевидно, что девчонку использовали втемную, сыграв на ее слабости.
Он хотел уйти, но напоследок хотелось сказать что-нибудь обнадеживающее.
- Морган... Я знаю, тебе тяжело. Там, на Земле... ты не переживай, - сбивчиво начал он.
Морган напряглась, смотрела настороженно.
- Тебе лучше вернуться. Здесь ты не найдешь счастья. А Кукла, она ведь не живая...
- Молчи! - выкрикнула она. - Ты читал мое досье, и теперь думаешь, что разбираешься в моей жизни лучше меня?! Ты ничего не понимаешь!
В кабинет вошла медсестра. Тойво пробормотал извинения и вышел, мысленно проклиная свою тупость.

2.2

- Привет, Леха. Что есть?
Виктор дружески улыбнулся, протянул руку невысокому пареньку в синем комбезе техника.
Леха ответил крепким рукопожатием, неопределенно махнул в сторону огромных стеллажей, заваленных всякой всячиной.
- Маркер, платформа, скафандр, попрыгунчик…хотя он почти всмятку, тягач…
- Стоп-стоп-стоп, - прервал его Виктор, выставив перед собой ладони. – Меня только маркер интересует.
- Как обычно? – заговорщицки шепнул Леха.
- Да. Но блок навигации мне нужен прямо сейчас.
- Айн момент, - заверил Виктора Леха, и направился к желтому кубу, который выделялся черных металлических груд, как ромашка в трещине асфальта.
Техник откинул толстую желтую крышку, сноровисто застучал по клавишам. Виктор стал рядом, скрестил руки на груди. Взгляд стал отсутствующим. Перед его мысленным взором возникла огромная голубая планета, подернутая белыми хлопьями. Захотелось пронзить невесомую белизну, с головой окунуться в теплые волны…
- От оно, - удовлетворенно протянул Леха, вытаскивая из недр желтого куба черный в золотую сеточку коробок.
- Отлично, давай, - сказал Виктор.
Пенал оказался совсем легким, как пачка сигарет. Виктор сунул его в карман брюк, пожал руку технику.
- Свидимся завтра, не забудь, - напомнил Леха на прощание.
Виктор кивнул.
Держи карман шире, мысленно ухмыльнулся он, и зашагал к широкой двери с горящей вывеской «EXIT».
В коридоре, тихом, с серыми стенами, остановился. Вдохнул-выдохнул: быстро, глубоко. В глазах заплясали черные мушки. Представил: голубой шар с белыми хлопьями облаков – так близко, только руку протяни!
Решился, пошел по коридору: шаг твердый, чеканный. Только бы Бетти решилась тоже…
Подумал невесело: кому-то жизнь в раю, кому – удар по крышке гроба.

2.3

Полумрак делает комнату жилого блока уютней. Углы тонут в темноте, стол, стул и полки утратили резкие очертания и неприятный металлический отблеск.
Локтев сразу после прихода заперся и отключил питание – то, что каждый житель Базы проделывает, покидая жилище. Но не сидеть же в полной темноте: каска с встроенным фонариком, включенным, была закинута под выдвижную платформу койки.
- Она синяя-синяя. На фотографиях видел. И облака – как взбитые сливки. Хочешь увидеть ее?
Локтев, улыбаясь, смотрел на дочку. Она сидела на койке, рядышком с ним, милая до невозможности: немного курносая, с голубыми глазками, по плечам рассыпалось кудрявое золото волос. Ручки сложила на животике, ног не видно: скрывает длинный подол нарядного платьица.
Девочка кивнула, улыбнулась, показывая ровные белые зубки. Локтев вздохнул, взял ее ладошку в свою, посмотрел на аккуратно постриженные ноготки.
- Все могло бы быть быстрее. Но не выходит. Глупые законы, понимаешь? Нельзя сразу лететь на Землю, нужно сначала на Янус. А с Януса на Землю улетают единицы. Надо оказаться в их числе.
Внимательный взгляд голубых глаз. Взрослый.
- Твой папа справиться. Обещаю.
Улыбка.
- Смешно будет, если я полечу на Янус в одной капсуле с Упырем. Только я как комиссованный, а он будет там срок мотать. Хотя о чем я? Тебе такое рано знать.
Он ласково потрепал девочку по голове. Посмотрел на зеленый циферблат часов. До встречи с Упырем оставался час.
Перевел взгляд на девочку, сказал виновато:
- Пора.
Коснулся черного наушника пальцами, и девочка исчезла. С легким чмоком отлепил электрод под мочкой уха.
Это всего лишь Кукла, подумал он. Стало тошно и больно. Локтев обхватил голову руками. Он знал, что такая извращенная сублимация ни к чему хорошему не приведет, но не мог остановиться. Успокаивал себя, мол, это такая форма отдыха. И сам себе не верил.
Кукла затягивает. Вообще, она для психопаток, съехавших на почве материнства. А я съезжаю на почве разлуки с семьей, подумал Локтев. Шутка ли – третий год не вижу дочки. Связь с Землей здесь препоганейшая…
Встал, заметался: от двери – к стене, пять быстрых, широких шагов.
- Если бы остался, выгнали бы на улицу. Всех. Бомжевать… - прошептал он и с размаху ударил по столу. Вскрикнул, уселся на койку, баюкая ушибленный кулак.
Хватит малодушничать, сказал он себе. Не было выхода: нигде не платят столько, сколько здесь. Долг перед банком огромный…был. Теперь надо только вернуться на Землю.
Билет с Януса на Землю – его зарплата за полгода. Про неустойку, которую придется заплатить, и думать не хочется, сумма астрономическая. Но выход есть.
Его должны комиссовать по состоянию здоровья, тогда неустойку платить не потребуется. Гордиенко может это устроить, у него везде свои люди, среди медиков тоже. Но не за спасибо, конечно. Придется кинуть Упыря.
Локтев поморщился. Вообще, Упырем он начал называть Виктора после того, как узнал, сколько он имеет с подпольного бизнеса. Поначалу думал: мы партнеры, значит, барыш пополам. Оказалось, едва получал десятую часть.
Однажды Упырь вызвал его к себе. Поговорили о том, о сем. Разговор плавно перешел на семью, на огромный долг.
«Ты работаешь на проценты, - сказал Виктор. – Ты не погасишь долг никогда. Но я могу помочь».
В ту пору шел девятый месяц его работы на станции. Он старательно давил в себе тоску по семье: понимал, что вряд ли когда-нибудь их теперь увидит. Конечно, согласился.
Работенка оказалась немногим сложнее прежней. Две вещи заботили Упыря больше всего: чтоб никто ничего не узнал, и чтобы ничего не попало в руки техников Базы. Зато оплата… После первого дела десятую часть суммы долга как корова языком слизнула. Когда пришла сводка с Земли, он плакал от счастья. Появилась надежда.
Он и раньше был не слишком общительным, а с новой работенкой и вовсе замкнулся, жил надеждой. Поначалу было терпимо, потом стало невыносимо. И в его жизни появилась Кукла.
Локтев взял с койки черный наушник, принялся вертеть его в пальцах. Как быстро мы примиряемся с суррогатами…
С отвращением закинул Куклу на стол, только звякнуло. Взгляд на часы: без двадцати шесть. Пора.

3.1

Надо попросить прощения, подумал Тойво, размеренно вышагивая по желтому коридору медблока. Свернул за угол и едва не столкнулся с темноволосым мужчиной в черном костюме администраторов. Мужчина пробормотал что-то извинительное и быстрым шагом скрылся.
Ба, да это же Алтюхин, подумал Тойво. Босс снабженцев. Что он тут делает?
Толкнул дверь, рассеяно пробежал взглядом по бело-желтым граням больничной обстановки и остановился на Морган.
Что-то в ней изменилось. Осталась болезненная бледность, копна волос, разметавшихся по подушке…
- Здравствуй… - нерешительно начал он. Она перебила, звонко:
- Привет!
Тойво сделал шаг к койке, протянул электронку.
- Подпишись. Начальство послало, стандартная процедура, мол, от претензий отказываюсь… - забормотал он.
- Нет проблем.
Из-под одеяла вынырнула тонкая белая ручка, ладонь сжалась в кулак.
- Вон в тот квадратик? – спросила она.
Тойво кивнул.
Оттопыренный большой палец плотно прижался к серому листку в указанном месте. Листок моргнул красным-зеленым.
- Спасибо, - поблагодарил Тойво. – Знаешь, мне не стоило говорить…ну, про Землю.
- А, забудь. С кем не бывает.
Тойво насторожился. Конечно, у импульсивных женщин настроение может меняться стремительно, но чтобы так и после такой катастрофы – шутка ли, без ног остаться! Определенно ее кто-то очень обрадовал.
- Протезы выписали? - спросил Тойво и сразу же проклял себя за прямолинейность.
- А? Что? Нет-нет, - после секундного замешательства ответила она.
Взгляд изменился, дошло до Тойво. Был потухшим и замученным, теперь сверкает от радости.
- Тогда что? – улыбнувшись, спросил он. – Я же вижу, вы чему-то рады.
В ее глазах промелькнул испуг, за ним следом – злость.
- Вам показалось, - ответила она сухо.
Тойво захотелось развернуться и уйти; разговор опять не клеился. Но он с удивлением почувствовал, как просыпается то странное, интуитивное чувство опасности. Последний раз оно напомнило о себе на Земле, но тогда, увы, не спасло…
- Не показалось, - ответил он – как затвором лязгнул. – Выкладывайте. Я и без того знаю половину.
- Да неужели? – почти прошипела она.
- Да. Алтюхин раскололся.
Рубанул наугад, первое, что в голову пришло.
Она сморщилась, как от зубной боли.
- Послушайте, что вам от меня нужно? И причем тут Виктор?
- Притом, что он вышел от тебя десять минут назад.
Морган вздохнула.
- Хорошо. Что ты хочешь знать?
- Рассказывай все.
- Но ты же знаешь половину? Ладно-ладно. Он пообещал мне Куклу в фуле в обмен на молчание. У него виды какие-то на маркер.
- Конкретней, - потребовал Тойво.
- Я не знаю! У нас был очень недолгий разговор.
Конечно, она врала. На ложь у Тойво взгляд был наметанный. Но место для дознания было явно неподходящим: в любую секунду мог заявиться врач. К тому же известно главное: между Морган и Виктором была какая-то связь.
- Хорошо. Еще увидимся, Бетти, - сказал он, и, развернувшись на носках, направился к выходу. Уже взявшись за ручку, услышал сдавленное:
- Лучше уж по фамилии называй…

3.2

Виктор сидел за столом в своем кабинете. Его взгляд вперился в черную квадратную пластинку размером с ноготь, левой ладонью он поглаживал подбородок.
Какая заваруха получается из-за кусочка пластика, подумал Виктор. Хотя, если кто-нибудь на Базе узнает, что записано на этом кусочке…
Жаль, что приходится действовать такими методами, но иначе нельзя. Янусу эта информация нужна, как воздух. Без него колонии не видать независимости, как своих ушей.
- Черт возьми, какие же идиоты сидят в земном правительстве, - сквозь зубы процедил Виктор.
Попытки мирного урегулирования были. Всего-то и требовалось, что исключить Янус из «Декларации о разрешенных и запрещенных технологиях внеземных колоний». Но нет, сраные бюрократы побоялись дать Янусу свободу в исследованиях, и теперь пора взять свободу самостоятельно.
А ведь на Янусе все началось с небольшой исследовательской станции. Шутка ли – среди трех десятков открытых человечеством планет Янус стал второй планетой, на которой обнаружили жизнь, и первой экзопланетой, населенной многоклеточными организмами. Это был настоящий рай для исследователя – станция, рассчитанная на два десятка человек, позже была увеличена, а сейчас, спустя 37 лет после открытия поселения, на Янусе живет и работает более девяти тысяч человек. Лучшая биотехнологическая лаборатория галактики – это про Янус. Но для Земли это в первую очередь превосходная дойная корова. И все действия земных чиновников направлены только на одно – получить побольше «молока» и проследить, чтобы «корова» была здоровой и послушной.
Виктор встал, аккуратно собрал обломки блока навигации и выкинул в мусорное ведро, стоявшее в углу. Взял со стола флеш. Надо будет хорошенько спрятать, подумал он.
Сел за стол.
На Земле не понимают, что это не просто «галактическая лаборатория». Это – настоящий новый мир. Мир, над которым не довлеют глупые традиции, косность, тупость, жестокая история.
О, новый дивный мир.
Каждый там получит возможность жить по-новому. Даже эта глупенькая Бетти. Он прочитал ее досье перед тем, как идти в медблок. История банальная до тошноты: была влюблена в какого-то проходимца, залетела… Документы на деторождение были в порядке, поэтому Бетти готовилась стать счастливой мамашей, но прохиндей, видимо, был против – иначе зачем бы он ей подсыпал в пищу какую-то гормональную хрень, которая привела к выкидышу? И стала наша Бетти не счастливой мамашей, а озлобленной на весь мир женщиной, потерявшей возможность рожать. Конечно, ей могли бы восстановить детородную функцию, но еще тридцать лет назад были принят ряд законов, призванных хотя бы немного уменьшить рождаемость. Земле и с нынешними шестнадцатью миллиардами тяжеловато… Одним словом, возможность восстановить детородную функцию на Земле отсутствует.
А на Янусе провести такую операцию – проще простого.
Виктор встал, прошелся по кабинету. Посмотрел на наручный коммуникатор – время еще есть.
И все-таки она сумасшедшая. Помешанная на детях дура. Она и с Земли улетела только потому, что лишь коренная смена образа жизни могла спасти ее от безумия и самоубийства. А теперь я вдохнул в нее надежду, подумал Виктор и усмехнулся.
В дверь постучали.

3.3

Локтев посмотрел на отражение в матовом экране наручного коммуникатора. Немного бледнее, чем обычно, подумал он. И руки чуть трясутся. Черт!
В десяти шагах – ровно очерченный белый прямоугольник двери с табличкой «Алтюхин В.В. Директор службы Снабжения». За дверью сидит Упырь, и если он заметит слабину, то все пропало.
А ну успокойся, скомандовал себе Локтев. В конце концов, хозяин положения – ты. У тебя на руках все карты, ты можешь потребовать с Упыря любую сумму, и ему некуда будет деться – ведь лучше расстаться с частью богатств, чем со всеми сразу. А когда дело выгорит, подумал он, и личный счет пополниться на пару сотен тысяч, пойду к Горленко и организую себе отступление с этой сраной недопланетки.
И заживу счастливо на Земле.
А Янус меня не интересует. Ну да, Упырь задумал большое дело, но мне-то какая разница? Как говорили раньше, моя хата с краю.
Локтев глубоко вздохнул, поднес ладонь к глазам. Вроде как перестали дрожать.
А чего им дрожать, расхрабрившись, подумал Локтев. Это Упырь должен дрожать! Он с меня все соки высасывал, настала пора поменяться ролями.
Локтев решительно подошел к двери, трижды бухнул в нее кулаком и вошел.
За столом никого не было, зато у стола валялась перевернутая каталка, а рядом с ней…
- Ой, - вскрикнул Локтев.
Рядом, беспомощно раскинув руки, лежала Морган. Она морщилась от боли, на лице красовались два фиолетово-красных пятна, губы были разбиты, из носа сочилась тонкая струйка крови. Некогда белая больничная пижама покрылась бледно-серыми пятнами, в одном месте явственно отпечатался след подошвы.
Морган открыла глаза и чуть застонала.
- О, Боже, - пробормотал Локтев. Его боевой настрой улетучился, осталась только растерянность.
Он сделал пару шагов к Морган, склонился.
- Бетти… Бетти, ты меня слышишь? Что произошло? Кто тебя так? – спросил он.
Морган ответила, едва слышно:
- Ты…
Позади Локтева хлопнула дверь. Он обернулся и увидел Виктора с фризером в руках.
- Что за… - начал он, но Виктор молниеносно вскинул фризер к плечу. Полыхнуло.

4.1

- А где все?
- Так на вызове, вроде, - невнятно прошамкала престарелая уборщица.
Ладно, подожду-с, подумал Тойво. Он прошелся вдоль стеллажей, заваленных всякой механической всячиной. Желтый маркер, желтый маркер, где же ты?
Не найдя, обошел центральный стеллаж и двинулся вдоль личных ячеек техников: небольших мастерских с кучей инструментов для тонкой работы, огороженных друг от друга тонкими полупрозрачными стенками. В шестой ячейке нашлось то, что он искал.
«Алексей Кузнецов» - гласила именная табличка над столом. Тойво внимательно осмотрел маркер, задняя крышка которого была открыта. Что за чушь, подумал он, нет только блока навигации. Зачем Алтюхину блок навигации?
Со стороны входных дверей послышался разноголосый шум. Десяток человек, шумно разговаривая, смеясь, начали расходиться меж стеллажей.
- Эй. Леха с вами? – спросил вышедший из ячейки Тойво ближайшего парня в синем комбезе.
- Да вот он, Леха.
Парень показал пальцем на невысокого голубоглазого блондина. Тойво двинулся к нему.
- Алексей?
- Да. Что-то нужно?
- Пойдем, поговорим.
Они вошли в личную ячейку. Тойво указал на маркер.
- Зачем Виктору блок навигации?
Леха побледнел и отступил на шаг.
- К-какому Виктору? Тут просто маркер на рем…
- Мозги не пудри, техник! – гаркнул Тойво. Он подошел к нему вплотную, заглянул в глаза.
- Или ты, говнюк, сейчас расскажешь мне все – или, клянусь, ты однажды просто исчезнешь с Базы. Ты понял? – прошипел Тойво.
Алексей кивнул.
- Попробуешь меня обмануть… - протянул Тойво.
- Нет, я не буду! – приглушенно затараторил Алексей.
- Выкладывай.
- Ей-богу, не знаю, зачем ему блок навигации! Тут ведь какое дело – у нас с Виктором… ну… делишки, понимаете? Но спроса на навигационные блоки никогда не было, на Янусе они не нужны, понимаете? А нужны…
Он протараторил десяток названий, но Тойво почти не слушал – вглядывался в лицо, анализировал. Нет, не врет.
- Мне это не интересно. Знаю я про ваши подпольные делишки. Расскажи про последнюю встречу с Виктором.
- Ну, значит, пришел он, недавно совсем, и сразу такой – давай, мол, блок навигации! Ну я ему и вытащил. Торопился он, мне так показалось. Раньше мы все дела не спеша обстряпывали, а тут он, ну, как угорелый, ей-богу!
- Дальше?
- Ну и ушел он! Я с ним договорился, мол, завтра свидимся.
Ничего вы не свидитесь, подумал Тойво. Виктор что-то замыслил. Но что?
- Хорошо. Свободен, - сказал Тойво и пошел к выходу из ячейки, но Леха поймал его за руку.
- Эээ…а, как бы это…вы начальству-то…
Тойво выдернул руку и отмахнулся.
- Не скажу. Забудь.
Пошел к выходу, коммуникатор на руке пискнул.
- Грумов, ко мне в кабинет, быстро, - прозвучал голос шефа службы безопасности Гордиенко.
- Есть, - ответил Тойво и ускорил шаг.

4.2

- Антон Николаевич, его надо обыскать – сказал Тойво, пристально глядя на Виктора. Виктор сидел на стуле, и руки его были скованы наручниками.
- То есть как? Соображения какие-то есть? – удивился Гордиенко.
Виктор только чуть слышно скрежетнул зубами. По версии, им же изложенной, в глазах Гордиенко он был потерпевшим. А наручники на него надели в суматохе первых минут после убийства, да так и забыли снять.
Бетти, кстати, подтвердила все его слова. Сумасшедшая, конечно, но смелая сумасшедшая – уважительно подумал о ней Виктор, когда Гордиенко расспрашивал Бетти о случившемся. Она отвечала, мол, да, стала чувствовать себя лучше, взяла электрокаталку и поехала к Виктору узнать насчет получения протезов, он, как начальник службы Снабжения, частично отвечает и за это. Виктора в кабинете не оказалось, зато там оказался Локтев. Он был в крайне возбужденном состоянии, а, когда увидел Бетти, то схватил стул и набросился с криками.
Повод? Ну, Антон Николаевич, я стажерка, второй месяц на Базе, но и то знаю, что Локтев был человеком странным и замкнутым. Может, после аварии у него в голове что-то заклинило. Не знаю. Я сама не поняла.
Про повод Виктор пояснил сам – честно «сознался», что они с Локтевым занимались небольшим бизнесом, передавая запрещенную ко ввозу (или редкую) электронику из различных устройств (и маркеров в том числе) на Янус с транспортниками. По-настоящему признанием это не было – Гордиенко знал об этом, и, более того, даже получал некоторый барыш.
- Ну вот он и решил, что авария получит огласку, его заметут, заставят уволиться, платить неустойку… В его личном деле прописано, что он поступил сюда работать, чтобы избавить семью на Земле от долгов. Я слышал – Виктор так произнес это слово, что у Гордиенко не осталось сомнений в правильности реплики – слышал, что он не так давно расплатился по счетам. То есть, по сути, он только выбрался из долговой ямы, и вдруг появилась угроза вновь в нее попасть.
- Ну хорошо, - согласился Гордиенко. – Но он должен был избить вас, а не ее.
- В аварии в немалой степени виновата она. Неправильные действия…
Да, подумал Виктор, все шло как по маслу. Гордиенко, кажется, клюнул. Но тут появился Тойво и все покатилось к черту.
- Понимаете, Антон Николаевич, я не знаю, насколько правдивы его слова и слова Морган. Я уверен в другом: Виктору Васильевичу потребовалось как можно скорей сбежать на Янус.
Гордиенко нахмурился.
- Продолжай.
- Я к вам пришел от техников. Разговаривал там с одним, Алексеем. Этот Леша сегодня в срочном порядке отвинтил для Виктора блок навигации.
Гордиенко вскинул брови, посмотрел на Виктора.
- Нахрена?
- Не знаю. Не припомню, чтобы блоки навигации были хоть кому-то нужны на Янусе. Я послал Копылева в кабинет нашего снабженца, скоро должен прийти. Проверит одну мою догадку…
Гордиенко прошелся по кабинету, заложив руки за спину. Обернулся к Тойво.
- Мне уже любопытно, что он там прятал. Ну, в блоке навигации. Не могу поверить, что кому-то мог понадобиться сам блок.
- И способ свалить выдумал самый надежный, - подхватил Тойво.
Черти, подумал Виктор. И до этого додумались.
Уголовные преступления рассматриваются только на Янусе. Полномочия начальника СБ Базы в этом случае ограничивались лишь сбором улик и материалов дела, а так же предоставлением конвоя из двух человек. И это самый надежный способ улететь с этой космической помойки, потому что в контракте четко прописано, что ни один сотрудник Базы не должен покидать рабочее место более чем на сорок восемь часов. Полет до Янусе занимал в среднем шестьдесят семь часов, и, что самое мерзкое, экипажи транспортников наотрез отказывались возить кого бы то ни было без соответствующих документов, потому что досмотр на вокзале Януса был очень строгим: пронести какую-нибудь вещицу при определенной ловкости было вполне возможно, но вот пройти человеку – немыслимо.
Конечно, можно было бы состряпать себе командировку, но на это потребовалось бы недели две. Таким количеством времени Виктор не обладал.
Пока Виктор размышлял над своим крайне шатким положением, в кабинет Гордиенко заявился Копылов – среднего роста худощавый брюнет лет двадцати шести – и принес обломки блока навигации.
- Нашел в мусорном ведре.
- Похоже, то, что хочет протащить наш общий друг, имеет очень маленькие размеры… - протянул Гордиенко, глядя на обломки.
Виктор чувствовал, будто стоит над краем пропасти. Оставалась маленькая надежда, что не найдут, но и она рассеялась очень быстро: его раздели, тщательно проверили всю одежду, а затем внимательно осмотрели и голое тело.
- Ах ты, епрст, затейник, - хохотнул Гордиенко, когда флеш нашлась в паху, приклеенная на клейкую ленту. – Посмотрим, что там.
Он приложил темный маленький квадратик к выемке стола. Над столом развернулось объемное изображение…
Тойво успел рассмотреть только что-то темное, и все погасло: Гордиенко торопливо хлопнул по столу, вырубив просмотр. Затем обернулся и потребовал, чтобы Тойво покинул помещение. Вместе с Тойво укатилась и Бетти.

4.3

- Су-у-у-кин сын, - протянул Гордиенко. - Да ты знаешь, что с тобой за это на Земле сделают?
Виктор пожал плечами.
- А ведь тебе почти удалось. Хитрый сукин сын.
- Да пошел ты, - буркнул Виктор.
- Интересно, кто вас крышует там, на Земле… Наверняка очень крупные шишки. Кому-то из правительства надоело сидеть на Земле и он решил замутить собственное царство?
Гординко встал из-за стола и начал ходить вокруг него, заложив руки за спину.
- Полная документация на систему планетарной безопасности и еще какая-то хрень… Во втором файле что?
- Биотехнологии. Запрещенные на экзопланетах, конечно.
- А, ну конечно! – улыбнулся Гордиенко. – Как я мог забыть, что Янус – биолаборатория галактики!
Виктор вздохнул и произнес:
- Ты думаешь, тебе за такое прошлые грешки простят? – он усмехнулся и продолжил язвительным тоном: - Приезжайте, Антон Николаевич, на Землю, мы вас восстановим в должности, можете снова воровать, сколько вам будет угодно!
- Заткнись, - тихо произнес Гордиенко.
- А вот хрен тебе. Получишь ты в лучшем случае повышение, и тебя переведут с этого куска дерьма на кусок дерьма побольше. И персонала будет тоже вдвое больше. Нормально, да?
- Не нормально. Но я и не собираюсь на Землю.

5.1

- Милая девочка, - пробормотал Тойво. Девочка улыбнулась и исчезла.
Тойво включил монитор, висящий на стенке, подключился к нему через Куклу и запустил обратную перемотку. У каждой Куклы есть функция записывания, чтобы врач мог просмотреть процесс общения больной и скорректировать лечение.
Вот только что это за девочка, Тойво понять не мог. На стандартную модель она была не очень-то похожа: слишком хорошая проработка мелких деталей.
Тогда Тойво просмотрел еще раз личное дело Локтева.
Дочка, у него есть дочка. Запросил информацию – и на экране высветился визуальный образ Куклы. Только на фотографии она была помладше, года эдак на два.
Довольный собой, Тойво запустил просмотр записей с Куклы.
То, что Локтев был не в себе, стало понятно с первых же записей. Но после записи номер семь началось интересное: Локтев сначала туманно упоминал о каких-то «плохих делах», а с записи номер двенадцать начал излагать в открытую: про их «бизнес» с Упырем (ну и прозвище, усмехнулся Тойво), про новую жизнь на Янусе, про готовящуюся революцию.
Оказалось, что с Земли на Янус через Базу попадает информация. В разные обслуживающие механизмы, в маркеры, да куда угодно на Земле засовывают флеши с информацией. А, так как на Янусе разрешена нанотехнология, информация становится самым дорогим товаром.
В предпоследней записи Виктор изложил Кукле то, от чего у Тойво по телу побежали мурашки.
«Понимаешь, милая, не все люди хорошие. Есть люди плохие. Вот для того, чтобы защититься от них, хорошим людям нужна система планетарной безопасности»
Тойво вскочил, выбежал из комнаты. В голове крутилось: уже заодно или еще можно успеть?

5.2

Виктор выходил из лифта, когда едва ли не нос к носу столкнулся с Тойво. Тот отреагировал мгновенно: вскинул ствол фризера, и темное дуло уставилось Виктору в лицо.
- Ни с места!
Виктор вздохнул и поднял руки. Мелькнула мысль попытаться выбить оружие, дуло было у самых глаз, но не решился. Может, Тойво не такой быстрый и умелый, как когда-то, подумал Виктор, но в прошлом был элитным бойцом...
- Ты опоздал, - сказал Виктор. – Гордиенко меня отпустил. Жить хочешь?
- Чего? – переспросил Тойво.
- Нам нужно идти к Гордиенко. Через пару минут рванет, надо будет эвакуироваться.
Тойво выругался. Будто в ответ, послышался глухой хлопок, и низкий, давящий гул. Свет в коридоре слегка померк, взвыла сирена.
- Так ты идешь?
Тойво опустил ствол и кивнул.

5.3

Гордиенко поглядел в иллюминатор. Светло-серый камешек был почти незаметен в среди черноты космоса. И на этом камешке прошли последние девять лет его жизни…
Эвакуацию прошла отлично. Конечно, было немного жаль подрывать Базу, но это единственный способ массово ее покинуть, не вызывая подозрения Земли. А уж пока они разберутся в отчете, прилетят, пока осмотрят, поймут, что это был не астероид, а геологический заряд, ему, да и всем на этом корабле будет уже все равно.
Гордиенко отошел от иллюминатора, взял со столика банку пива и плюхнулся в кресло. Но открыть не успел: дверь распахнулась, вбежал Копылов.
- Антон Николаевич!
- Чего еще? – недовольно буркнул Гордиенко.
- Грумов захватил рубку управления и требует, чтобы мы взяли курс на Землю.
- Что?!
Гордиенко вскочил; банка пива отлетела в угол.
- Пошли. Разберемся… - буркнул он.
В коридоре наткнулись на Бетти.
- Антон Николаевич, что происходит?
- Тойво хочет вернуть всех нас на Землю.
Глаза Бетти расширились, губы задрожали.
- Т-то есть как?
- Обыкновенно. Он захватил рубку. Требует сменить курс.
- Господи…

6.1

- Ну ты и мудила!
Тойво узнал по голосу Виктора. Он сидел в рубке у входа, в трех шагах пилоты спешно рассчитывали курс для полета на Землю.
- Какого хрена ты творишь?! Ну же, ответь мне! – орал Виктор. Сидит за углом коридора, подумал Тойво.
- Ты же просто сраный наемник. Что, решил сыграть в справедливость?
- Не тебе судить! – заорал Тойво в ответ. Послышался громкий смех.
- Да неужели? Это мне говорит человек, у которого руки по локоть в крови? Ты задумывался о справедливости, когда воевал в Африке? Или, может быть, ты в Чили был очень озабочен справедливостью, а? Тебе платили – ты убивал. Потом тебя поймали и отправили в сраную дыру, пожизненно. А, погоди-ка! Я понял! Ты хочешь выторговать себе жизнь на Земле?
- Да ничего я не хочу… - прошептал Тойво и прислонился лбом к холодному стволу фризера.
- Я обеспечу тебе жизнь на Янусе, слышишь? Новый паспорт, жилье, у меня есть связи!
Он орал еще что-то подобное, но Тойво не слушал. Он вспоминал свою жизнь на Земле – разгульную, грязную, наполненную вечными разборками, участием в локальных войнах, расследованиях. Тойво был специалист широкого профиля, но проблема была в том, что вся его деятельность противоречила закону. Он был очень удачлив, но в какой-то момент удача отвернулась от него, и он оказался на скамье подсудимых. Он мог бы оказаться в тюрьме, но предпочел «отработать грехи». И ведь отрабатывал, семь лет подряд. Однообразная жизнь на Базе распологала к размышлениям. Тойво переосмыслил прошлое и всерьез решил «замолить грехи».
И, казалось, еще двенадцать лет, и можно будет лететь на Землю и наконец-то начать нормальную жизнь.
Но нет. Ему тридцать семь, и он опять втянут в поганую историю. Опять переворот, война, море крови. Нет, хватит. Хоть раз в жизни поступить по закону и справедливости.
Виктор наконец-то заткнулся. В коридоре послышалось шуршание. Тойво молниеносно высунулся, готовый стрелять. К нему на коляске медленно катилась Бетти.
- Не стреляй! Я безоружна.
Она закатила в рубку.
- Нам нужно поговорить, Тойво.
- Ну говори. Только, если ты надеешься, что заболтаешь меня…
- Нет-нет. Штурма не будет. Честно, Виктор сказал.
- Ну пусть так.
- Послушай… Зачем тебе Земля?
- А зачем мне Янус?
- Там новый мир…
- Ой, да иди ты, - Тойво скривился. – Там война. Которую они наверняка проиграют. Тебе-то Янус зачем?
- Только там могут восстановить…
- Способность рожать?
- Да.
- Послушай. Это ведь можно сделать и на Земле…
- Нет!
- Да. Требуется немаленькая сумма денег, и еще ряд справок. Это все можно организовать. Думаю, по прибытию на Землю твой случай рассмотрят, признают исключительным, и…
Бетти потупила взгляд.
- То есть ты точно не летишь на Янус?
- Да.
Бетти вздохнула.
Тойво выглянул за угол. Вроде шорох был. Или показалось?
Будь у Тойво глаза на затылке, он бы сумел увидеть, как Бетти достает из складок одежды черную рукоять портативного плазменного резака, как подносит темное дуло к спине. Полыхнуло синим, Тойво закричал страшным голосом и упал.
Запахло паленым.
- Виктор, Виктор! – закричала Бетти.

Эпилог

Революция на Янусе состоялась.
Но Виктор всего этого не увидел. Среди покинувших транспортник его не обнаружилось. Гордиенко говорил, что Виктора вообще не было среди эвакуировавшихся, то есть, он остался на Базе.
Через два дня после прибытия Гордиенко устроил переворот, захватив с помощью своих ребят из службы безопасности Базы Центральное управление Януса. В кресле диктатора он продержался чуть больше трех двух недель – ровно столько, сколько нужно было для развертывания базовых элементов «Космического щита». После этого он загадочным образом исчез. Среди военных биотехнологов одновременно с этим появился анекдот про короля и биореактор.
После смерти тело Тойво погрузили в спасательную капсулу и выстрелили ей в открытый космос. Случайным образом получилось, что капсула летит в сторону Солнечной системы.
Бетти восстановили функцию деторождения и установили биоэлектрические протезы, практически неотличимые от настоящих ног. Она обзавелась мужем – и, надо сказать, отбоя от поклонников у нее не было. Для нее сочинили красивую легенду «об угнетенной земной женщине, которой не позволяют даже то, что заложено в человеке Природой». Сейчас у нее семь детей и должность заведующей детским садом. Свою работу она любит и выполняет очень хорошо.

Хотелось бы услышать про содержание поподробней.