Мистер Воланд

Прошу прощения у читателей форума! Данное произведение написано в жанре "фантасмагория", но такого раздела на форуме пока нет. К тому же, это самое худжее и примитивное произведение из мною написанных, но многим людям (особенно дамам), оно почему-то нравится...

Лето в Киеве началось еще в конце апреля, горячее солнце согрело город, с каждым днем становилось все теплее. 12 мая 2000 года, ровно в три часа дня в начале Андреевского спуска остановилось такси, из которого вышли трое: грациозный молодой человек в просторной черной шелковой рубашке и черных же брюках, немолодой блондин в безукоризненном сером костюме с жилетом, но экстравагантнее других выглядел джентльмен с тросточкой, на котором был темно-бордовый фрак, на ослепительно-белой рубашке сияла ярко-красная бабочка. Человек в сером костюме, слегка покачнувшись, вынул из внутреннего кармана пиджака темные очки с круглыми стеклами. Кроткая интеллигентная улыбка, он словно извинялся перед своими спутниками за то, что солнце нестерпимо блестит на безоблачном небе, но как только очки оказались на его переносице – правое стекло тут же лопнуло и осыпалось со звоном на булыжники мостовой. Человек во фраке раздавил концом трости наиболее крупный осколок и недовольно отметил:
- Сколько раз я вам говорил, Коровьев, не покупайте себе очки, вы все равно не можете их носить.
- Мистер Воланд, - проворковал молодой человек в шелковой рубашке, округляя и без того большие зеленые глаза, - я же давно вам говорю – пора его гнать с глаз долой. Он только зря тратит ваши деньги, постоянно, как напьется – покупает себе эти дурацкие очки, несмотря на то, что вы запретили ему делать и то, и другое.
- Иногда мне кажется, - ни к кому не обращаясь проговорил джентльмен, - что единственное, что я не могу сделать в этом мире, так это отучить пить алкоголика Коровьева и отучить ябедничать этого наглого кота.
Молодой человек вжал голову в плечи, и словно прижал уши, а Коровьев снял очки и смущенно оглядывался, отыскивая урну, но ничего такого на его пьяные глаза не попалось.
- Не стоит бросать их просто под ноги, это вам не Америка. Мы находимся в культурной стране, - мистер Воланд указал тростью на мусорный контейнер вдали.
Рядом проходили двое подростков, громко обмениваясь матами, которые заменяли им все остальные слова.
- Даже мистер Воланд иногда ошибается, - заметил Коровьев.
- Мы просто очень давно не были в этом городе, к тому же сейчас здесь процветает христианство, а это всегда приводит к упадку культуры, - демонические глаза джентльмена скользнули по позолоте Андреевской церкви, - впрочем, с них и начнем.
Коровьев тут же встрепенулся и побежал вдогонку за парочкой юнцов, а через минуту он уже подвел их к Воланду.
- Господа! – благожелательно улыбнувшись, джентльмен взмахнул тростью, - мой помощник уже объяснил, что я предлагаю вам заработать. Возьмите по сто гривен.
Коровьев тут же вручил растерянным ребятам по купюре.
- А что нужно сделать?
- Отнести вон в тот мусорный бак разбитые очки.
Коровьев снял очки (даже Воланд не заметил, когда он их надел) и протянул их парню, на голове которого была задом наперед надета кепка.
- И все? – удивленно протянул тот.
- Не все. Я еще хочу чтобы всю неделю, до вечера следующего четверга, вы оба не произнесли ни одного матерного слова. Сможете? Вот и договорились.
Воланд пожал руку каждому подростку, им было лет по 14, не больше, и улыбнулся, обнажив хищные белые зубы. Ребята пошли выбрасывать очки, возбужденно переговариваясь между собой. Они не знали, какой тонкий слух у работодателей. Если исключить все нецензурные выражения, то они сказали только: «В натуре такого лоха не видел». Темный глаз джентльмена стал совсем черным, а голубой засверкал синими искрами.
- Вы слышали, мистер Воланд?
- Конечно.
Вообще-то по Андреевскому спуску проезд запрещен, но если очень хочется, причем срочно, к тому же на «Мерседесе», то можно, поэтому в последнее время это очень оживленная трасса. У темного «Мерседеса» на мгновение отказали тормоза и он сбил двух парней, скорость, правда, была небольшая, они отделались легким испугом и несколькими синяками, а вот очки попали под колесо и превратились в труху. Не успели еще юнцы встать и сказать водителю все, что они думают о его стиле вождения, как над ними склонился Коровьев:
- Мистер Воланд всегда предупреждает только один раз.
Интересно, что до конца жизни ни один из них больше не матерился.
- Кстати, об Америке, - молодой человек в шелковой рубашке (он был очень похож на огромного кота) задумчиво почесал за ухом, - Это правда, что один известный человек, который, правда, родился в Великобритании, но сейчас там живет, ваш сын?
- Ты знаешь, что мне не нравятся британские туманы.
- А женщины?
- Ну что за противный кот! Кстати, о женщинах. Нам нужно найти королеву бала, и для этого у нас есть ровно неделя. В этом году бал будет особенным, и женщина нам нужна особенная, поэтому я решил посетить Киев.
- Я думаю, они больше не будут, - сообщил подошедший Коровьев.
- Прогуляемся вниз по этой чудной улице, посмотрим на местных женщин, - предложил Воланд.

Я, как всегда сидел возле своих картин, курил примус и никого не трогал. Если вы бывали на Андрее, вы меня запомнили – длинные патлы, бородка и усики под Чегевару, только светлые, и обычно я курил "верблюда", но в тот день мои финансы пели такие тоскливые, душераздирающие рапсодии… Одним словом, я курил примус, самый дешевый "дукат" без фильтра, но даже и он был непозволительной роскошью. Жрать, блин, нечего, и за душой ни копейки, одни долги, и никто не даст мне даже гривну, я ведь банкрот, и никому не нужны мои картины, и я уже месяц голодаю… И последний полтинник разменял на пачку примуса. Лучше бы купил пол-хлеба, а сигарет настрелял, но утром так хотелось с голодухи покурить. Вообще-то, сейчас почти все художники бедуют, через месяц-другой покупатели попрут толпой и подобреют, дожить бы до этого. Короче, я сидел на табуреточке и ждал своего счастья, а оно, видно, где-то заблудилось. Я ведь выставил сегодня лучшую свою работу, свой маленький шедевр, не думал, что решусь его продавать, это ведь не халтурные открытки, какие обычно я прислоняю к стенке в надежде толкнуть подороже, четыре года назад в творческом экстазе родилась работа, которой можно гордиться. Четыре года я любовался ее совершенством и ждал, что в один прекрасный день мир с восхищением заметит мой талант, почет, слава, лавровые венки… Но вот настал черный день, на кухне пачка лавровых листьев – последнее, что еще не съедено. Твою мать! Почему я не стал бизнесменом, вот один крутелик прошел, важно прижав к уху мобилку, даже не взглянул на мой шедевр, а ведь я бы его почти задаром отдал, нету у меня сейчас таньга, кушать хочется, торгуйся, мерзавец, халяву обещаю! Мрачно на душе, пасмурная слякоть облепила творческое сердце…
И вдруг, словно солнце просияло, я увидел богиню, она появилась, словно лучик света в фотолаборатории, выстукивая шпильками каблучков по мостовой, высокая стройная блондинка, в светло-сером плаще, прозрачный фиалковый шарфик небрежно завязан на шее, тонкие черты, алая помада и фантастические синие глаза. О боже, какая красавица, дыхание перехватывает, а пульс стучит в висках отбойным молотком. Почему, господи, я не стал бизнесменом, почему же я стал нищим художником, ведь я отдал бы все сокровища на свете, только бы она взглянула в мою сторону, но ее не интересовали картины, она шла, глядя перед собой, гордая походка, безупречная осанка, слегка вьющиеся волосы струились на ветру. Я выронил окурок, прикрыл рукой глаза, нет, пусть лучше не смотрит, не видит моего позора.
- Это ваша картина?
Голос, нежный как серебристый перезвон лесного ручья, прозвучал громовым раскатом. Я открыл глаза и встретился с ее обжигающим взглядом ярко-синих глаз. Она стояла просто передо мной, и речь шла явно о моем ничтожном и пошлом шедевре, на котором была изображена обнаженная девушка. Я рисовал эту картину из головы, хотя коллеги просили меня познакомить с натурщицей. Обнаженная девушка в полутемной комнате, ну что может быть тупее? Я взглянул на свою работу, и тут до меня дошло. Это была она, ее лицо, ее фигура, гордый взгляд неприступной богини, что стояла сейчас рядом. Матерь божья, да это же она! И она узнала себя, иначе прошла бы мимо, и не взглянув на меня.
- Да… моя… - с трудом выдавил я из глотки слова, но мне хотелось сказать ей, как она прекрасна, как счастлив я видеть ее чудное лицо… Роскошный "мерс" прошуршал за ее спиной, нет, не мог я сказать ей ничего. Она из другого мира, она жемчужина, сверкающая в дорогой оправе, а я не имею ни гроша за душой, никакой перспективы. Ей не о чем со мной разговаривать.
- Как странно…
Мне очень захотелось курить, но не мог же я закурить ПРИ НЕЙ примус! Где же те времена, черт, когда я курил "верблюда", так его… Она молчит, разглядывая мои картины, молчу и я, мне нечего сказать. Отворачиваюсь, отбрасываю со лба непослушную прядь. Редкие прохожие неторопливо ходят туда-сюда, мои коллеги оценивающе рассматривают девушку. Глупые синицы насвистывают что-то веселое, а я только хочу, чтобы эта пытка закончилась, и я смог бы закурить свой "дукат", пойти домой и спокойно повеситься. Не вышел из меня великий художник, а посредственным я быть не хочу.
- Девушка, купите у него эту картину, он с вас не дорого возьмет, - это к нам подбежала Зиночка, которая продает всякие керамические безделушки чуть выше меня. Ее карие глаза хитро блестели, язвительная ухмылка должна была напомнить мне, что я уже месяц должен ей 20 гривен. Заметно было, что девушка смутилась.
- У меня нет денег, - тихо проговорила она, опустив ярко-синие глаза.
- Он отдаст Вам ее и за 20 гривен. Правда, милый?
Зиночка провела рукой по моим волосам, а я подумал, что убью ее, если она скажет или сделает еще что-нибудь, но в этот момент мы увидели странную троицу. Мадам Зи быстрее меня поняла, что перед нами иностранцы, явно желающие что-то купить, она быстро вернулась к своему лотку и приняла позу смиренной рабыни, ожидающей приказов хозяина. Я никогда не падал перед богатой публикой на мостовую, но тоже почему-то стал вспоминать свой бедный словарный запас.

___________________

- Мистер Воланд, Вы помните этот дом? – спросил Коровьев, но лицо у него было такое неуверенное, словно он боялся ошибиться.
- Конечно, тут жил тот самый молодой человек, который увлекался морфием… до моей с ним встречи. Он даже написал книгу обо мне, только очень многое напутал.

__________________

Когда они подошли ко мне, я подумал, что надо мной засияла счастливая звезда, а когда один из них, в сером костюме, пробормотал что-то вроде "неплохие картинки", надежда рухнула, и я потерял все свои счастливые мысли. Девушка все еще стояла рядом со мной.
- Это ваша картина? – спросил джентльмен во фраке, и я только кивнул.
- Я хотел бы купить у вас ее, но у меня сейчас много работы. Я дам вам задаток, - человек в сером костюме вложил мне в руку конверт, в котором явно были какие-то деньги, - а завтра мы встретимся на этом же месте и сможем поговорить о цене.
- Он заплатит вам больше, если с вами будет ваша девушка, - шепнул мне на ухо парень в черной рубашке.
- До встречи, - кивнул джентльмен и не дожидаясь ответа, повернулся, чтобы уйти.
- В это же время, - прибавил парень и чуть ли не побежал вслед за первыми двумя.
- Какие они смешные, - девушка улыбнулась, а я словно во сне приоткрыл незапечатанный конверт, и сразу понял, что в нем находится не меньше трех десятков купюр достоинством в 100 гривен.

_____________________

- Название посредственное, но кофе тут готовить умеют, - заметил Воланд, - может быть, тут и позавтракаем?
- Я схожу за меню, - вызвался Коровьев, и поспешил к барной стойке.
- Сейчас он спросит, нет ли у них одноразового стаканчика, - промурлыкал кот, хитро улыбнувшись.
- Налейте мне сто грамм лучшей вашей водки в одноразовый стакан, - скороговоркой выпалил Коровьев.
- Так какую вам? – удивился бармен.
- Самую дорогую, только быстро, и, пожалуйста, дайте меню.
- Оно перед вами, - бармен поставил на стойку белый пластиковый стакан и прямо из бутылки стал наливать в него водку, но толстое стекло неожиданно лопнуло, зеленое горлышко упало в стакан, который через мгновение был смыт полуторалитровой волной водки.
Глаза бармена стали квадратными, во-первых "Едем на Узвозі" еще не видел таких странных посетителей, во вторых…
Коровьев положил на блюдце сто долларов, подхватил меню, благо, сорокоградусное цунами пронеслось мимо, и пробормотав "простите", вернулся к своим спутникам.
- Как вам не стыдно, Коровьев, вы уже сегодня выпили достаточно, но зачем же вы дали бармену доллары? Я же вам говорил, это вам не Америка. Мы должны пользоваться местными деньгами, кстати, чем нас тут кормят? Меню оформлено со вкусом.

____________________

- Простите… - я не знал, как это сказать, но я так боялся потерять ее сейчас, потерять навсегда. "Он заплатит вам больше, если с вами будет ваша девушка". Да она вообще не моя девушка, как не стыдно мне думать о деньгах в такой ситуации, но я все же думал, сколько же он мне ЗАПЛАТИТ, если кучу денег он дал мне как задаток.
- Сколько он тебе дал? – это была уже Зиночка, она как хороший пудель нюхом почуяла прибыль, а может, и еще каким-то другим местом.
- Какая тебе разница, - я вручил ей сто гривен, - посторожи мои картины. Простите, девушка, я могу пригласить вас на чашечку кофе?
Я не особенно надеялся, но она только смерила меня презрительным взглядом и отвернулась.
- Зиночка, если вот эта картина пропадет, я тебя убью, - сообщил я после того, как девушка ушла.
- Ты чокнутый!
- Можешь в этом не сомневаться.

______________________

Очень сложно было представить себя в роли соглядатая, но я сломя голову бросился вниз по улице. Я догнал девушку уже почти возле Контрактовой площади. Не знаю, на что я рассчитывал, просто не мог ее потерять, не из-за денег, гори они синим пламенем, я просто не мог себе представить, что больше ее не увижу. Я пошел вслед за ней, она пошла к такси, и я уже готов был устроить автогонки с преследованием, но она прошла мимо и пошла в сторону метро.

_______________________

- Я думаю, она нам подойдет, - заметил Воланд в конце вкусного и сытного завтрака.
- Девушка, еще три порции рыбы! – сообщил кот официантке, которая стояла наготове недалеко от их столика.
- Я имел в виду девушку, изображенную на картине, вздохнув, сказал Воланд.
- Но рыба была самая свежая, - кот втянул голову в плечи.
- Обжора и алкоголик, с такой свитой мне скоро будет стыдно появиться в приличном обществе. Коровьев, заплатите, только не перепутайте, тут нужно давать местные деньги.

______________________

"Сейчас или никогда", - решил я и бросился на перехват, когда она уже готова была пройти сквозь турникеты.
- Девушка! – я буквально схватил ее за рукав плаща.
"Грудь в крестах, а голова в кустах!"
- Девушка, выслушайте меня, пожалуйста. Я не знаю, как это говорят обычно, но я без вас жить не смогу.
Если она и удивилась, то я этого не заметил, она словно ожидала, что я буду бежать за мной и упаду перед ней на колени.
- Так чем же я могу вам помочь?
Все самые лучшие слова об этом уже сказаны, лучшие книги написаны и лучшие стихи сложены, о, если бы можно было нарисовать мои чувства, то Сальвадора Дали можно было бы использовать вместо туалетной бумаги, а мне опять нечего сказать, и та пламенная речь, которую я на бегу подготовил, вся растворилась в дебрях моих скудных извилин.
- Я хочу подарить вам ту картину, - неожиданно для себя проговорил я и сам испугался того, что сказал.
- Но у вас ее уже купили.
- Я нарисую для них копию, никто и не заметит.
- Я не могу принять от Вас такой дорогой подарок.
Разговор явно зашел в тупик и я уже готов был пойти на платформу и броситься под поезд.
- Тогда позвольте мне нарисовать Ваш портрет.
Меня грубо толкнули в спину, мы ведь стояли на входе в метро, чуть не перекрывая проход в скоростное подземелье.
- Я бы, пожалуй, выпила чашечку кофе.
Это случилось. Наяву или во сне, я иду рядом с богиней, весеннее тепло легким дуновением ветра будит во мне давно забытые ощущения светлого счастья, когда хочется без причины смеяться, сочинять стихи и петь бестолковые песни. Бездонная глубина неба, свежесть ранней листвы, я готовлюсь произнести что-то умное, но все умные мысли разбежались, осталось только ощущение глупого бесконечного счастья.

____________________

- Теперь пора подумать и о пристанище.
- Я уже подумал, мистер Воланд, - кот бросил неодобрительный взгляд на Коровьева, и нежно проворковал:
- Я думаю, гостиница нам на этот раз не подойдет.
- Это все? – уточнил Воланд.
- Конечно же, нет! – кот словно обиделся, возмутился уж точно, во всяком случае, протестующе взмахнул рукой.
- Продолжай.
- Как вы говорили, в этом году бал у нас будет необычный, вот я и думаю, может быть, нам подошел бы дворец самого главного правителя.
- Тут его называют Президентом, - добавил Коровьев.
- А куда нам его деть, чтобы он нам не помешал? – поинтересовался Воланд.
- Может, он того… - Коровьев присвистнул, - разобьется в автокатастрофе?
- Тебе бы только все разбить! – неодобрительно фыркнул кот, – нужно его послать куда-нибудь подальше.
- В Америку, например, - вставил Коровьев.
- Сначала выясним, как выглядит его дворец, а в целом идея неплохая.
- Вызвать такси, господин?
- Подождем собственную машину, она уже на подходе, - Воланд вынул из жилетного кармана часы, - Он появится через двадцать минут.

____________________

Что было дальше, я просто не могу описать – это были самые счастливые минуты в моей жизни. Богиня сидела напротив меня, мы пили кофе из тонких фаянсовых чашечек. Я был на седьмом небе и мне совсем не хотелось курить, хотя я до этого не мог себе представить кофе без сигареты. Выяснилось, что моя богиня совсем не богата, сегодня она потеряла работу, так как отказалась удовлетворить шефа, и даже не потому, что он был старым и некрасивым. Нежный голос бас-гитары ненавязчиво лился из динамиков, я все же закурил "верблюда", заручившись ее согласием, но впервые в жизни решил всерьез бросить курить.

___________________

Огромный черный лимузин, напоминавший "плимуты" 60-х годов, был весь покрыт множеством никелированных деталей, но в глаза бросалась стилизованная под техно-стиль оскаленная морда кота, находившаяся там, где у мерседесов обычно находится прицел. Двухметровый громила в сером костюме курил сигарету без фильтра, облокотившись на капот. Он был чем-то похож на Коровьева, только вдвое шире в плечах и на голову выше, и создавалось впечатление, что он в жизни не слышал слова "интеллигенция", грубая сила была видна в каждом движении, даже когда он стряхивал пепел с сигареты. Издали заметив приближение шефа, он тут же встал по стойке "смирно" и взмахнул правой рукой, нечто среднее между "Хайль Гитлер!" и "Служу Советскому союзу!", и надо же было в такой момент патрульному державтоинспекции Сидорчуку проходить мимо и пытаться сделать замечание за парковку в неположенном месте. Огромная пятерня схватила его за шиворот:
- Ты что-то хотел сказать, засранец?
Гигант поднял его, словно котенка, и поднес к своему лицу. Глядя в его голубые глаза, гаишник сразу понял, что виноват лишь в том, что неправильно родился. Действительно, очень неловко предъявлять претензии, если твои ботинки болтаются в воздухе в пяти сантиметрах от асфальта.
- Я… мне по службе надо…
- Гуляй…
Почувствовав под ногами проезжую часть, инспектор развернулся и, пошатываясь, отправился гулять в сторону улицы Саксаганского. В этот момент Воланд подошел к машине, а гигант уже распахивал перед ним заднюю дверцу.
- Надеюсь, ты никого не убил по дороге?
- Они меня достали, но я сдерживал себя, мистер Воланд.
- Сколько?
- Ни одного, честное слово. Только двоим инспекторам я их жезлы засунул в…
- В остальном они не пострадали?
Гигант ухмыльнулся:
- Живы и почти здоровы.
Машина резко тронулась с места.

____________________

Когда Она переступила порог моей мастерской, я не знал куда спрятаться со стыда, это был на просто бардак – в натуре бомжак разгромленный, а ведь это и была моя квартира, другой у меня нету.
- Как это классно – творческий беспорядок, - ее слова вернули меня к жизни. То, что произошло дальше, я вообще никогда и никому не буду рассказывать, это произошло очень естественно, само по себе, можно сказать. Часа через два я пришел в себя и посмотрел на часы.
- Ты могла бы подождать меня минут двадцать? Я мигом, просто нужно подъехать к одному человеку.
Зиночка еще ни разу не видела, чтобы я подъезжал к своему месту на тачке и забирал картины, складывая их на заднее сиденье.

__________________

- Теперь, когда все в сборе, поговорим о делах, - Воланд взглянул на кота, который тут же достал блокнот и ручку, приготовившись что-то записывать.
- Я сказал "поговорим", а не "попишем".
Кот пожал плечами и передал блокнот девушке. В свите джентльмена ведь была и девушка, очень симпатичная шатенка, которая прибыла в Киев вместе с машиной.
- Мне не записывать, мистер Воланд? – ее тонкие бровки вопросительно изогнулись, но ответа не последовало, вероятно, он вообще передумал говорить о делах.
Черный лимузин лихо свернул с Хрещатика на Институтскую, а через несколько секунд уже поворачивал на улицу Банковую. Тут Воланд приказал водителю припарковаться, после чего началась пешая экскурсия.
- Нет, это нам не подходит, - еще издали проворчал джентльмен, - и это они называют дворцом? В этой хижине даже приличному банку не место. Кстати… - демонический взгляд разноцветных глаз остановился на доме с химерами, - Этот памятник архитектуры мне нравится, странно, что я раньше не обращал на него внимания. Предлагаю провести бал тут, – он указал тростью на бетонных монстров, и в его глазах блеснули синие искры.
- Посмотрим внутри? – поинтересовался Коровьев.
- Обязательно. Старк и Марго могут вернуться к машине.

____________________

Я быстро доехал до своей мастерской и, взбежав по грязной лестнице на третий этаж, распахнул незапертую дверь… но ее там не было. Она ушла, не оставив записки, и я не успел ей сказать "прости". В отчаянии (или в ярости?) я швырнул конверт с деньгами в один из самых неудачных своих пейзажей. Она ушла, за деньги счастье не купишь, если его нету. Я потянулся в карман за сигаретами, а их там не оказалось – я ведь подарил их Зиночке.
- Могла бы хоть дверь захлопнуть! – сообщил я четырем стенам, воровать, впрочем, у меня особенно нечего, но картины и краски – тоже ценность. А потом мне стало стыдно за себя, разве в ценности красок дело, или в том, сколько мне завтра предложит тот чудик, дело в том, что я ее потерял, навсегда потерял, не сложно было об этом догадаться, черт его знает, может я что-то не так сказал или сделал.

____________________

Среди сотрудников медуправления до сих пор ходят слухи о странных и непонятных событиях, происходивших в середине мая 2000 года. Все началось с того, что в помещении, в котором, кажется, не должны находиться люди с улицы, появились трое неизвестных, которые выглядели и вели себя так, словно они были дальними родственниками венчающих крышу здания химер. Химерные выходки – вот как это можно было назвать, одно непонятно, почему же никто не воспротивился приказам человека в несуразном малиновом фраке. Стоило кому-нибудь взглянуть в его глаза (один из них был голубым, а другой карий), человек сразу выполнял то, о чем его просили. Например, услышав, как мягкий, но властный голос произнес: "Иван Петрович, вы устали, вам нужно пойти отдохнуть, поспать пару дней", Иван Петрович словно под гипнозом, забыв о своих делах и даже не прикрыв дверь своего кабинета, отправлялся домой, где заботливая жена не могла разбудить его потом двое суток. Но самое удивительное – перестановка мебели. Каким образом, интересно, могли согласиться сотрудники на столь глупый и незаконный приказ? То есть, если бы он исходил от руководства, никто и глазом не моргнул бы, всякое бывает в заплесневелых мозгах начальства, но в данном случае распоряжения отдавал человек посторонний, в результате многие ковры, столы и кресла, диваны и стулья на следующее утро были совсем не там, где им положено быть согласно описанию инвентаря.
- Все готово, мистер Воланд, - Кот и Коровьев приглядывали за перестановкой мебели, пока их господин изучал кабинеты руководства.
- Отлично, - джентльмен провернул трость в руках и улыбнулся, - Внешний фасад, конечно, нуждается в ремонте, но за один день его не сделаешь. Коровьев, подскажите тому, кто тут руководит хозяйством, что нужно этим летом провести капитальный ремонт, к нашему следующему приезду я тоже хочу именно тут остановиться.
- Можно сказать Марго, чтобы она готовила приглашения гостям? – когда Кот округлял глаза, можно было подумать, что это самое наивное существо на свете.
- Попросите Старка подъехать к центральному входу.

____________________

Она вспыхнула, словно луч света в фотолаборатории, она подарила надежду, но надеяться было нельзя. Я закрыл дверь на ключ, а затем распахнул ее настежь. Вдруг она вернется, пока я схожу за сигаретами, подойдет к закрытой двери, нет уж, пусть лучше дверь останется открытой.
Рука дрогнула, ключи со звоном упали на бетонный пол, пинком ноги я отправил их в темный дверной проем. Спускаясь по лестнице, я думал, что если не увижу ее, когда вернусь, крыша моя окончательно съедет, она и всегда-то не очень уверенно держалась, но сегодня такой день…

___________________

Джордж Старк уже 50 лет работал водителем Воланда, но за последние тридцать лет он совсем не изменился. Как сказал один человек, однажды встречавшийся с ним в Америке, он не был похож на человека, который вырос из детства, а словно был собран из готовых железобетонных блоков. На вид ему было не больше сорока лет, светлые волосы коротко острижены, темный бронзовый загар подчеркивал бирюзовую голубизну глаз. Он не признавал никаких авторитетов (кроме, разумеется, мистера Воланда) и больше всего на свете любил свою машину, она впрочем тоже ничуть не изменилась за последние сорок лет.
Получив приказ подъехать к дому с химерами, Старк вышел из машины, подошел к охранникам и попросил их убрать заграждение. Если бы они вежливо отказались, их бы это спасло от телесных повреждений, но они в грубой форме высказали предположение относительно его умственных способностей. Их ведь было только двое, и они не приготовили оружие, и совсем ничего не успели сообщить по рации, но на самом деле им бы не смог помочь и отряд спецназовцев. Все произошло слишком быстро, даже редкие прохожие не обратили внимания на гиганта, аккуратно посадившего на тротуар двух парней в форме, они были в сознании, но несколько парализованы. Когда через 5 минут они пришли в себя, смогли двигаться и говорить, они почему-то не доложили руководству о чрезвычайном происшествии.

_____________________

Когда я вернулся, ее, конечно же, не было. Холодные белые стены, темные пятна картин. Я подошел к ЕЕ портрету, и когда зажигал спичку, чтобы закурить, почувствовал, что руки у меня дрожат. Этот божественный изгиб бровей, тонкая шея, как смог я написать все это из головы?
Не включая свет, я плюхнулся в кресло и просидел так до полуночи, забив пепельницу окурками. Я бы и дальше так сидел, если бы не вспомнил, что ужасно голоден, уже пожалуй больше двух месяцев постоянно хочу есть. Стряхнув с себя оцепенение, я подобрал с пола немного денег и решил пойти куда-нибудь напиться и проглотить какой-нибудь еды. Дверь своей берлоги я все-таки закрыл, во-первых, надеяться уже ведь было не на что, во-вторых, там на полу куча денег лежала.

___________________

Воланд сел впереди, Кот и Коровьев – на заднее сиденье. Машина резко тронулась с места.
- Теперь можно поужинать, вернемся на ту улицу, где мы встретили художника. Там есть еще пара ресторанчиков, которые можно посетить.
Старк лихо, но не нарушая правил, доехал до того самого места, где Воланд со своей свитой вышел из такси, но тут произошел случай, который не мог предвидеть даже Великий Мастер. С улицы Десятинной неожиданно выскочил круглоглазый черный "Мерседес", подставив себя для лобового столкновения. Лимузин, естественно, не пострадал, а вот на "Мерс" жалко было смотреть, но Джордж Старк очень любил свою машину.
- Можно, я его еще раз ударю, мистер Воланд? – с чувством проговорил гигант.
- Да, но он должен остаться жив.
Старк был не тем человеком, которому нужно было приказывать, ему нужно было просто разрешить действовать. Как стальная пружина, он выскочил из машины, подскочил к мерседесу, вытащил оттуда полноватого парня в цветастой рубашке, и прежде чем тот успел что-то сказать, его нос уже разбил лобовое стекло его собственной машины. Кровь живописно брызнула по сторонам, а осколки стекла с тихим шорохом осыпались. В этот момент Старк заметил, что на груди незадачливого водителся болтается большой золотой крест.
- Как я не люблю крестоносцев… - услышал парень, прежде чем стать инвалидом.

____________________

Я побывал в одном недорогом ресторанчике недалеко от Контрактовой площади, выпил там коньяка, поел, но перед этим я долго был голоден, поэтому от двух по сто меня таки здорово развезло. В голове крутились две похожие фразы – «не судьба» и «злая судьба». Свиные отбивные, кстати, были очень вкусными. Добрался домой почти что на первой передаче (на четвереньках), с трудом открыл дверь и упав на диван, уснул не раздеваясь.

__________________

Есть одна интересная примета, или точнее суеверие – если загадать желание и найти на доме с химерами крокодила – желание исполнится. Крокодила найти нелегко, существует мнение, что трезвому человеку вообще невозможно его найти без подсказки. Подсказка такая – найти крокодила может только хорошо подвыпивший человек. А вообще-то скульптуры там прикольные – ночью приснится – трусами не отмахаешься. Поселившись в этом домике, Воланд решил вдохнуть в них жизнь ненадолго, то ли это был коллективный бред, а может, массовые галлюцинации, в любом случае народ из президентской администрации, выглядывая в окно, падал в глубокий обморок.
Мистер Воланд вынул часы из жилетного кармана и, взглянув на них, сообщил:
- Все могут отправиться отдыхать, я немного прогуляюсь.
Старк тут же встал из-за стола, Коровьев с сожалением взглянул на бутылки над барной стойкой, а Кот вел себя так, словно он бы еще чего-нибудь поел.
- Спокойной ночи, леди и джентльмены, - Воланд развернулся и вышел.
- До рассвета все свободны, - блеснула осведомленностью Марго, доставая из сумочки зеркальце и помаду.
Теплый весенний вечер вспыхнул огнями столичной иллюминации. Человек в бордовом фраке, опирающийся на трость с серебряным набалдашником, на первый взгляд был похож на актера, которому было лень переодеться после спектакля, но после второго взгляда каждый прохожий думал, что нет ничего необычного в этом немолодом господине. Такова уж была привычка Воланда, он всегда немного отставал от времени, но это ему не мешало достигать цели. Вот и в этот вечер он подошел к дому, в котором жил художник, минут через пять после того, как тот выскочил из подъезда. Лестница. Дверь. Звонок. Очень удивленная девушка, предложение выпить кофе, отказаться невозможно, взгляд Воланда – это два мощных энергетических потока, плыть можно только по течению, но голос… он действует намного сильнее.
- Я знаю уютное кафе недалеко отсюда, там мы сможем спокойно поговорить.
Теплый ручеек весеннего ветра струился по лицу девушки, развевая ее волосы. Это был самый необычный день, и, соответственно, самый необычный вечер в ее жизни. В тот самый момент, когда Джордж Старк остановил машину на улице Банковой, мистер Воланд со своей спутницей переступили порог действительно уютной забегаловки.
- Мне просто нужно узнать, захотите и сможете ли вы стать королевой моего бала в этом году.

___________________

Меня пытались будить, но я не просыпался, не мог проснуться. Меня самым наглым образом пытались трясти за плечо, но я послал их всех к черту, а потом чья-то нежная ладонь растрепала мои волосы и я открыл глаза. О боже! Это же была ОНА! Мать вашу так перетак! Одним рывком тело перешло в сидячее состояние, голова дико болела, но я уже понимал, что чудеса продолжаются, и ОНА почему-то вернулась, а почему – я пока что был не в состоянии понимать.

__________________

Отец Воланда был сыном могущественного человека, самого сильного волшебника своего века, а может быть, и тысячелетия. Он отказался от бессмертия, которое подарили ему по наследству дед и отец, выбрав долгую жизнь, так как боялся умереть. Жизнь Воланда прервется, как только встанут из могилы его ближайшие кровные родичи, но за последние три тысячи лет этого не случилось, Воланд пресытился жизнью, умереть уже было не так страшно, как в молодости. Он не мог и не хотел мгновенно повлиять на глобальные процессы, но боролся как мог со злом, может быть в этом причина его дикой ненависти к христианству, которое он называл самым гнусным рассадником лжи и подлости в подлунном мире. "Проснутся дед и отец, - иногда думал Воланд, - уж они-то смогут навести порядок в этом мире, они накажут зло". Я бы мог много рассказать об этом необычном человеке, но вообще-то это великая тайна, его незаслуженно очернили, и по сей день некоторые недоноски обливают его грязью, да будет им земля железобетоном. Скажу только, что эпоха Возрождения началась при его непосредственном участии.

__________________

Мое не бесчувственное, но несколько нетранспортабельное тело никак не могло прийти в норму. Она пыталась напоить меня крепчайшим кофе, я ведь купил вчера пакет молотого кофеина, но прийти в себя я не мог, как ни пытался. Мне было очень стыдно, мне даже плакать хотелось, что она про меня подумает, напился как свинюка, в первый же день знакомства. Я думал, это последний аккорд нашего знакомства, взглянув на меня (в таком состоянии), она сейчас повернется и уйдет, и теперь это уже действительно будет навсегда.
- Секундочку, хорошо бы… закурить, - рука дрожала, но я закурил "верблюда" и в этот момент я возненавидел алкоголь и табак. Я выбросил сигарету просто в форточку, прикрыл глаза ладонью и попросил еще кофе, если можно, без сахара, как же мне было стыдно за себя. Ноги дрожат, руки трясутся, голова раскалывается, сушняк достал уже, так перетак вашу мать, пресвятую богородицу!
- Очень необычный человек, - рассказывала между тем она, - он пригласил меня выпить кофе, я не могла отказаться.
Она как раз подносила мне еще одну чашку жидкого кофеина, ответить я мог только благодарным взглядом, запах бодрил, и даже руки перестали дрожать.
- Мне показалось, что прошло десять минут, но когда мы вышли из кафе, я поняла, что уже утро. Но это все было так странно, честное слово, мистика какая-то. А ты что думаешь?
Я не мог комментировать, просто принял к сведению, ответил прямо:
- Секундочку… через пять минут…буду в норме… только окно нужно открыть.
Весеннее утро, теплое, словно тысяча утюгов, ветерок и солнце, молодая зелень, свежая, ну как листья салатные на базаре. Свежий воздух врывался в прокуренную комнату, вчера утром я тоже распахивал оконные створки, голодный и полный отчаянной безысходности. Утренняя свежесть постепенно приводила меня в чувство, хорошее лекарство.
- В одном я уверена – в кафе мы были не больше получаса, но прошла целая ночь, а еще он спрашивал про бал, но об этом я почему-то ничего не помню. Все это так странно.

_________________

Безоблачное небо, пустынные улицы выходного дня, одинокий прохожий в дурацком фраке. Светлый запах весны зовет к жизни, просыпайся и живи, жизнь удивительна и прекрасна! Мягкие струны утреннего света, почему же печаль сжимает сердце, нет счастья в этом мире, даже для тех, кто обладает могуществом древних благородных времен. Бездумное счастье идиотов не удовлетворяло душу Воланда, а что ее удовлетворяло – одному богу было известно, к тому же в бога он не верил.

________________

Я надел свой лучший, что правда, единственный костюм, ему уже было сто лет, но с белой рубашкой и живописным галстуком он выглядел очень эффектно. Серый двубортный пиджак, темные брюки, все это обычно висит в шкафу, в последний раз я надевал костюм два года назад, когда шел на день рождения к одному другу.
- Ты так хорошо смотришься.
Мне было приятно слышать комплимент в свой адрес из ее уст, выглядел я, вероятно, лучше, чем себя чувствовал, но чего не бывает в этой жизни. Вчера утром я вполне серьезно обдумывал вопрос о самоубийстве, а жизнь-то налаживается.
- Надеюсь, тебе не будет стыдно пройтись вместе со мной? – без особой надежды спросил я, но она лишь повисла на моей шее и мы слились в долгом поцелуе, плавно переходящем в половой акт.
- Пора выходить, - сообщил я через минут сорок, и это была правда. Встреча назначена, опаздывать не то чтобы неудобно, а как бы может быть и невыгодно (по финансам).

_________________

Старк вытянулся по стойке "смирно" и отрапортовал хриплым басом:
- Приглашения разосланы, припасы пищи куплены, происшествий не было.
- Хорошо, пусть все будут через десять минут готовы к завтраку.
- Слушаюсь, мистер Воланд!
Действительно, через 10 минут вся свита уже стояла по стойке "смирно".
- Доброе утро, мистер Воланд! – хором поприветствовали шефа все, кроме Старка.
- Поехали! – ответил джентльмен и взмахнул тростью.

______________________

Мы появились в начале второго, еще никогда я не выставлял на обозрение одну-единственую картину, у Зиночки было прединфарктное состояние. Моя спутница тоже немного смутилась, я отправил ее в "Едем" выпить кофе, по моим подсчетам, она должна была появиться за несколько минут до назначенного срока. Честное слово, я еще не помню такого интереса обывателей к своему творчеству, даже устал говорить "продано".
Они появились в назначенное время, только на этот раз их было уже пятеро, компанию дополняли жуткий громила и девушка, одетая как представительница древнейшей христианской секты. Наряд джентльмена тоже изменился, черный фрак, черная рубашка, белая бабочка, все это выглядело еще более маразматично, чем вчерашний этюд в багровых тонах.
Но самое невероятное – они ведь все-таки появились, но когда я увидел двухметрового мордоворота, моей первой мыслью было предчувствие того, что меня сейчас попросят вернуть деньги, а потом меня насмерть затопчут – ведь несколько купюр я уже потратил. Моя спутница положила мне руку на плечо, и меня это вдохновило, так просто им меня не взять.
- Добрый день, - поздоровался джентльмен, и я кивнул в ответ, в его улыбке не было ничего угрожающего, а вот его боец, похоже, вообще не умел улыбаться.
- Здравствуйте, - широко улыбнулся молодой парень, чем-то похожий на кота.
- Почему бы нам не пообедать всем вместе, мы сможем обговорить подробности нашей сделки.
Теперь я понял, почему взгляд этого господина был таким необычным.
- Не возражаю, - ответила за меня моя спутница, я впрочем тоже не имел ничего против этой идеи, и мы опять-таки направились в "Едем".

______________

Год 1906. Санкт-Петербург. Мистер Воланд прогуливался и за какой-то надобностью зашел на рынок. Его внимание привлек мужик-лапотник, державший в руках мешок, в котором явно что-то шевелилось. Он остановился, и закуривая толстую сигару, спросил:
- Что продаешь?
- Котенка продаю, барин.
- А почему же в мешке?
- Да, честному народу и показать его боязно. Принесла кошка котенка, прости меня Господи, утопить жалко, а в доме держать страшно. Вот и послала баба продать его, авось кто из господ купит, забавы ради.
- А ну-ка, покажи мне его. Ничего себе котенок, целый бегемот! Впрочем, я его покупаю.
Вот как это было, за 50 рублей Воланд купил себе огромного кота, который со временем вырос еще больше, и для него нашлось место в свите Мастера.

____________________

Картина была куплена, причем гонорар превышал все мои предыдущие продажи, вместе взятые. Это было немыслимо, просто невероятно. Я сидел как громом пораженный, и даже не знал, что мне делать с такой кучей денег. Этот джентльмен явно был добр ко мне, или он был чокнутый, но видимо, моя картина ему понравилась. Я ведь уже думал, что меня бить будут, и вдруг такой успех.
- Еще пива, пожалуйста.
Все это нужно было обдумать, может, я и правда рисовать умею, но вместо этого я сделал ЕЙ предложение и ОНА согласилась. Вот это действительно было чудо, и деньги, по-моему играли тут второстепенную роль, ведь она не знала, сколько он мне заплатит. Я и сам только вечером пересчитал выручку. Этот филантроп, вероятно, был подпольным миллионером, к тому же эксцентричным, судя по внешнему виду. Так или иначе, референт джентльмена вручил мне целую пачку денег, они забрали картину и пообещали через несколько дней связаться с нами, и отказались записать телефон, мол, и так найдем. Я верю, что так оно и будет, я вообще в последнее время верю в чудеса.

___________________

- Все готово?
- Да, мистер Воланд, гостей будет не меньше двухсот.
- Я спрашиваю о помещении.
- Ну, конечно… – кот даже обиделся.
- Подарки готовы?
- Вы не давали распоряжений насчет подарков, честное слово.
- Твое слово не дороже слов Коровьева, я не мог забыть о подарках.
Если вы когда-нибудь видели обиженного кота, вам не сложно представить эту морду, то есть, мордообразное лицо.
- Впрочем, мог и забыть, возраст…
- Вы неплохо сохранились, мистер Воланд.
- Не перебивай меня! О чем это я говорил?
- О подарках, сир.
- Конечно, о подарках. Черт, о каких еще подарках? Ах, да, эти молодожены…

___________________

Иногда, когда не экономят электроэнергию, набережная бывает очень красивой. Фонари на мостах (их можно увидеть сразу несколько), дальние огни большого города, ближние огни подольских улиц, скудные огоньки бесконечно далекого неба. Мы прогуливались по набережной, мы целовались при шуме речного прибоя и завываниях оживленной трассы.
- Я никак не могу забыть того человека, – сказала она.
Я и сам не мог его забыть, ведь он круто изменил плавное и плоское течение моей бывшей жизни. Был нищим, стал принцем, да кто же он такой на самом деле?
- Он пригласил меня на бал, думаю и тебя пригласит.
На самом деле, мне было все равно. Кем бы он ни был, теперь все изменилось, я чувствую себя человеком, я верю в себя, верю своей любимой, а больше ни во что не верю.

___________________

Зашевелились монстры на доме с химерами, волшебной иллюминацией засветились стены, гости прибывали. Белый фрак Мастера сиял в сумерках, за его спиной маячили тени Коровьева и Марго.
- В этом году будет действительно что-то необычное, - прошептал кот на ухо престарелой даме из Австрии.
Самым пышным приемом удостоились молодожены, они подъехали на шикарном лимузине самого Мастера, Старк распахнул двери, а Воланд по-отечески обнял обоих.
- Я рад приветствовать вас на балу, я благодарен вам за то, что вы согласились совместить свою свадьбу и мой скромный праздник.
Скромным его можно было назвать только отчасти, сияние брильянтов почтенных дам и суровые взгляды облаченных в смокинги джентельменов, смягчали самые дорогие на свете напитки и самые изысканные блюда, к которым почти никто не притронулся. Воланд был словно повсюду, сам воздух был пронизан волшебством и мистикой. Кот улыбался и скромно, но незаметно угощался рыбными блюдами. Гости веселились, монстры шевелились, случайные прохожие пугались, а охрана президнтского дворца вызывала подкрепление. Весело было, одним словом.
Скромная серебряная корона украсила чело Королевы бала, свадебное платье было ей подарком, художник же получил в подарок шикарный черный фрак. В присутствии множества гостей Воланд обвенчал их, это был какой-то старинный языческий обряд, затем все выпили шампанского (даже Коровьев), а Марго прокричала: "Горько!" Молодожены поцеловались. Все как у людей, одним словом.
Сказочный бал Воланда прогремел над Киевом волшебным фейерверком грозовых молний, вымыл улицы фонтаном ливня, а на утро просияло солнце, и Мастер со своей свитой покинул стольный град. Через некоторое время он непременно появится снова.

Позитивно
И хотя лично я рыдать от счасть я не готова, почему это делают остальные представительницы нашего пола - вполне понимаю.
Уровень написания у вас с тех пор уже изменился, да? Я имею в виду мелкие, даже недостойные внимания, корявости языка.

Да, все мои произведения можно разделить на две части. Те, которые были написаны до начала 2001 года, нельзя назвать удачными. "Воланда" я написал еще в 2000-ом году, но произведение оказалось пророческим. В 2002 году Дом с химерами отреставрировали и превратили в часть президентской резиденции.

Почему немец? Это точно не известно. Во всяком случае в моей версии...

Вспомнил, когда я начал писать этот рассказ, он вначале назывался "Мастер Воланд 2000". Потом я его попытался улучшить, но всё равно получился тот примитив, который тут представлен.