Она сидит перед старым трюмо, глотая слёзы. Понимаю — штамп, избито, наезженный образ, но зато как выразительно! Где ещё глотать горькие слёзы обиженной девушке, как не перед старым бабушкиным трюмо? Причём, вот так — в неглиже, в коротенькой ночнушке, чтоб выглядывали трогательные (и такие эротичные!) коленки. «Как ты мог?» — суфлирую шёпотом, одновременно любуясь сползшим с её плеча кружевом рубашки. — Как ты мог? — спрашивает она у зеркала. Я слегка шевелю пальцами — она откидывает чёлку, наклоняется к своему отражению. «Я — уродина» — шепчу еле слышно. — Я — уродина, — всхлипывает она, разглядывая распухший от слёз нос и синяки от не смытой со вчерашнего вечера туши — следы бессонной ночи. Бедная девочка. Ленка-Ленуська. Что поделать, не всем Еленам везёт с Парисами. Это жизнь, девочка моя. Сейчас можно было бы добавить экспрессии — пусть смахнёт на пол все пузырьки-баночки с косметикой. А хотя, нет. Пошловато, в духе немого кино. Пусть просто уронит голову и скажет: «Ты не можешь так поступать со мной». Вот это правильно. Это внушает. — Ты не можешь… — шепчет она и закрывает лицо руками. Вот именно. Одно слово — мерзавец. Он недостоин тебя, моя девочка. Скажи ему: «Ты ещё приползёшь ко мне». Скажи! — Ты ещё…. «Приползёшь ко мне» — он ещё раскается, он ещё вспомнит и пожалеет! Ну? «Приползёшь ко мне» — говори! — Не бросай меня! Не понял. Она смотрит в зеркало. Куда-то поверх отражения. Собственно, не «куда-то», она смотрит на меня, как будто видит. «Ты ещё приползёшь ко мне» — уже не шепчу, говорю в голос. — Не бросай меня, — повторяет она. И смотрит мне в глаза. Нет, это невероятно. Так не бывает. Нонсенс. — Лена? — вырывается у меня против воли. — Пожалуйста! — умоляет она. Так, стоп. Чушь собачья. Она меня видит? Она меня видит. Глупость какая. Нет, она меня не видит. Тогда с кем она… Ерунда какая-то… — Лена, а с кем вы сейчас говорите? — С тобой, — она встаёт и подходит ко мне. Близко-близко. Совсем рядом. — Лена, извините, но я совсем не то, что вы думаете. Я — другое. Вы путаете. Я некоторым образом — драматург. Мне вообще непонятно, как вы смогли… — Не бросай меня. — Лена! При всём уважении! Я — лицо постороннее! — Ты — это он. Я знаю, — она протягивает руку к моему лицу, но я уворачиваюсь: — Вы ошибаетесь! — эти глаза. Этот взгляд. Ещё секунда и я утону, потеряюсь совсем. Нет, так не должно быть, это неправильно! Резать! Немедленно! Одна за другой лопаются нити. «Трус…» — отдаётся эхом издалека. Пусть так. Пусть так выглядит. Переживу. На следующий день я начинаю всё заново. Леплю восковую модель, делаю гипсовую форму. Потом вторую. Потом третью. Я шлифую, заглаживаю, творю чужое, незнакомое лицо. Это будет другая Елена. Я её не знаю. Я точно её не знаю! И она меня никогда не узнает. И Париса больше не будет. Будет какой-нибудь Менелай ей в пару. Или Пигмалион. Только не я, нет, ничего общего — клянусь! На исходе недели, после бессонной ночи возле печи я наконец держу её на руках. Касаюсь губами лба. Моя Елена. Она открывает глаза. С днём рождения, маленькая. — Не бросай меня! Да что ж такое…
Спасибо. Неожиданно для меня. Ой. Это я нечаянно. Спасибо. Мне очень-очень приятно, правда. Ну вот обязательно мне глазки поковырять надо. Нет бы просто похвалить: «Молодец, Чунчо, хороший мальчик». Обязательно укусит за мягкое. Не знаю я насчёт моральности здесь. Может, и нету её. Просто на днях кино пересматривал «Сказки старого Арбата», и что-то въелось в подкорку. Кукла-Елена определённо оттуда. Спасибо, Джинн!
Молодец, падре. Ты - талантливый ребёнок и наблюдательный дядечка. Не про моральность речь. Это и вот это: это показательные реакции, по которым можно многое сказать про главгера. Начиная с возраста и пола автора. И долго спорить, это эгоизм или новый, более высокий уровень над-ответственности. По последнему среди меня тоже ясности нет.
Очень. Чунчо — мастер двойного дна. Не знаю, осознанно или спонтанно-интуитивно, но это имеет место. В легкой и изящной форме "Ты сотворил меня, так не бросай!" — молитва. Это к вопросу об уровне ответственности...
Да. Редкий специалист по авторским иероглифам. Таки да. О том и речь. Только вот вам, Бунингит, философский вопрос: как должно поступить в этом случае - остаться или бросить. Только не с точки зрения общечеловеческой, а как вам кажется.
Вот мы и пришли снова к тому, о чем уже говорили Философский вопрос подразумевает ответ, свободный от морали, так ведь? В отношениях с творцом человек страдает от того, что пытается втиснуть его (творца) поведение и мотивации в рамки человеческой морали и поэтому часто бывает разочарован. Постулат: "Бог есть любовь" (верность, ответственность и т. д.) — именно такая попытка.
Не подразумевает, но способность принимать решение, не опираясь на мораль, исходя из внутренней этики человека - это, несомненно, показатель зрелости. Нет. Постулат "Бог есть любовь" читается без переносного смысла. Он не значит "Бог обязан любить свои творения". Он значит "любовь - единственный разумный механизм отношений бог-создание". В том числе, и веры. Но не просите меня упрозрачнить мысль - я не потяну Кстати, это и было в Бронто. Попытка обосновать не что "должно", а что иначе неразумно, тупиковый путь.
Если говорить о позиции человека, да. Мораль помогает людям сосуществовать друг с другом, а любовь, действительно, — самый разумный путь существования, как такового. Я бы, правда заменила слово "любовь" на "гармонию". Человеку лучше, если он находится в гармонии с природой и собой. Что касается "ответных чувств" со стороны Бога, как не сформулируй фразу: "Бог обязан..." или "это было бы разумно с его стороны..." — получается нелепость и снова попытка опустить его не человеческий уровень. Это естественно, это помогает человеку справиться с "непонятностью" божественной идеи. Незнание заменяется верой, которая несомненно помогает человеку жить, но, на мой взгляд, ответов не дает. Для меня вопрос: "что есть Бог?" остается открытым.
Ты знаешь, у меня тоже огромные сомнения на этот счёт (вздыхаю). «Не оставь меня в скорбях». А ведь мне тоже (потом) пришла мысль, что здесь возможна и религиозная трактовка. Получается, что от морали никуда не деться, даже если её (мораль) усиленно избегать. Федор Балясников — старый кукольный мастер (даже так — кукольный гений), болезненно и безнадёжно влюблён в юную фею Виктошу. Так любят в последний раз — мучительно и противоречиво. И в его последнем творении, кукле Елены Прекрасной к очередному спектаклю, проступают Виктошины черты. Мастер может изо всех сил стараться быть отстранённым от своих кукол и непредвзятым к драматургии пьесы (закон жанра — типажи важнее личных предпочтений, а потому «вверх и в темноту уходит нить»), но как бы он ни отбрыкивался, в образе Елены (Лауры, Жизели) всё равно будут проступать черты той, кто его волнует в реальности. И соответственно, в кукле Париса будет узнаваем он сам. Помимо воли Парис будет похож на него, потому что мастер подсознательно хочет, чтобы Она погладила его по небритой щеке. Сколько бы он ни внушал себе и окружающим: «Это не я! Ничего общего!» — чёрта с два. Он обязательно будет присутствовать в пьесе, даже помимо своего желания. И здесь Елена его узнаёт: «Ты это он». Неудивительно. Кукла Париса, изготовленная Фёдором Балясниковым похожа на его сына Кузьму. Ну понятно, изображать себя Парисом — это уже запредел, смертное табу, невероятная пошлость. Но сын Фёдора — это он сам всё-таки. Его будущее, но одновременно и прошлое, то есть он сам лет тридцать назад. Не уйти от этого. Остаётся только сокрушаться каждый раз «Да что ж такое…» (Девчонки, вы тааакие продвинутыееее…)
Да, видели мы кино. Опять, взял и всё разъяснил! Мол, это все Федор, я — ни при чем, нечаянно получилось! Но мы с Джинн не зря, все же, умничали! Это наш с ней давний разговор. А хорошее произведение всегда рождает мыслительную цепочку, которая приводит туда, куда автор и не думал вести.
Это случайно вырвалось! Я больше не буду. Это очень интересный разговор получился. Я даже заслушался. Особенно насчёт любви — ужасно трудная штука. Я вот всё думаю-думаю, оглядываюсь, подглядываю иногда, делаю зарубки на носу. Такое ощущение складывается иногда — не всем дано. В смысле, любовь. А ещё ужасное ощущение складывается, что до определённого возраста вообще невозможно. Причём, не до 10-12 лет, а как бы вообще до сороковника. Нет, ну понятно, Ромео-Джульетта, страсть, мучения и восторги — красиво, мощно, крышесносно и… преходяще. Все трещинки изучены, гормоны улеглись и «нет в жизни щасьтя». Это какая-то очень простая любовь, с ней к богу ходить даже стыдно. Какая-то ещё должна существовать Любовь. А эта, обычная (хоть и приятная) любовь — только слабый отсвет настоящей Любви, похоже. Интересные штуки выдумывают разные философы в книжках. У них эта Любовь получается не вздохи при луне, а вообще — один из аспектов обустройства мироздания. Что-то вроде числа пи, говоря грубо. Как бы сила сопритяжения. Человек — так, частный случай, а любят вообще даже кирпичи, но неосознанно. Вернее, на уровне своего, кирпичного осознания. Внутриядерное взаимодействие, электромагнитное, гравитационное — всё проявления аспекта Любви, аспекта Синтеза. И ни один кирпич ему не противится. Кроме человека. Этот зараза-человек, видимо, получился по образу и подобию Абсолюта — сам творит (выдумывает, пробует). И каждый сам из себя божок и абсолютик. Очень хитрая эта штука — личностность, она и вызывает отдельность-обособленность с «Я» в серединке. И вполне себе самодостаточная конструкция получается — не дай человеку конфету, вкусную приманку навроде секса — он вообще синтезироваться перестанет. Во заживём! А хотя нет, что-то останется — дружба там, сострадание, какие-то ещё «отсветы» Любви. Короче — масштабная вселенская картина вырисовывается, в которой если Абсолют это всё-всё-всё — галактики, планеты, континенты, дом 12 по Маршала Жукова, дворник Михалыч и пудель Жоржик, то Любовь — это аспект, сила, позволяющая Абсолюту существовать и не распадаться на кирпичи и пудели. С этой точки зрения права Джинн — бог есть Любовь, как ни крути.
Это уже было, больше не верю. Так мы ж с ней согласились. Я только заменила "любовь" на "гармонию", что для меня есть понимание и принятие. Вся разница — в словах, как обозначениях по сути одного и того же. Слово "бог" тоже заменяют многими другими, даже не понимая, что суть-то остается. Кстати о любви: именно когда проходят "страсть, мучения и восторги", что продолжает держать людей вместе? Взаимопонимание и взаимопринятие, что и есть настоящая Любовь. Усё, круг замкнулся, мы все друг с дружкой согласные
Я буду стараться. У меня в голове они как-то не слепляются вместе. Нет, понятно, гармония — вещь! Она мне тоже нравится. Жить в гармонии очень приятно. Но по-моему, это всё-таки слово-обозначение некоего состояния. Картинки, что ли. Или расстановки фигур, комбинации. А Любовь — как раз то, что рисует эту картинку, расставляет фигуры в правильном виде. То есть, Любовь — сила, Гармония — результат действия этой силы. Любовь творит и поддерживает гармонию, получается так. Ну это же очевидно — там, где у людей присутствует любовь, наблюдаем картину гармонии отношений. Любопытно, что в природе мы тоже часто наблюдаем гармонию, а вот Любовь в этом случае для нас остаётся за кадром. Наверное потому, что не видим Персону, осуществляющую эту Любовь. Хотя, можем эту Персону придумать. И совместно нажитое хозяйство. Нет, ну бывает, я ничего не говорю. За много лет притирки друг к другу сглаживаются шероховатости и люди начинают отражаться друг в друге как в зеркале. Это как взять две стальные пластины, отполировать до зеркального блеска и прижать друг к другу — слипнутся. Образуются межмолекулярные связи. И у людей также — межмолекулярные. Тоже проявление Любви, да. А поначалу все такие шероховатые. Даже колючие местами. И заусенцы.
