Лодди-Ту

Тема в разделе '4 Группа', создана пользователем Знак, 31 янв 2013.

  1. Знак Админ

    Лодди-ту

    Второй носится по Полю и доказывает восьмерым, что надо искать другую планету. Поднял шум из-за пришлых двуногов, которые, в отличие от двуногов местных – страшно сказать! – пользуются железом и другими металлами.
    Я внимательно рассмотрел пришлых и понял: ничем существенным они от местных не отличаются. Да, их орудия чуть менее примитивны, в них используются металлы, но считать их опасными просто смешно.
    Я понял: Второй хочет занять мое место и сам стать Первым...

    1
    Марк Стубен узнал про Дериду случайно. Зашел в бар «Чешуйчатый саблезуб», где собирались охотники, и услышал:
    – Эй, Башковитый! Хочешь, расскажу про новую животину? На Земле кроме меня никто не знает, ты будешь первый. И стаканчик не забудь прихватить!
    Марк давно привык к своему прозвищу. Двадцать из сорока пяти своих лет он занимался первичной добычей: рыскал по галактике в поисках новых, неизвестных на Земле зверей. Мелких тварей Марк доставлял в Межпланетный биологический музей целиком и нередко живьем, а тех что покрупнее – убивал, довольствуясь замороженными трупами. У гигантов размером со слона или даже динозавра приходилось брать лишь голову; впрочем, музейщики давно умели по одной голове воссоздавать облик всего животного... Последние годы Марк предпочитал охотиться на крупную дичь и привозил в музей башку за башкой, за что коллеги-охотники и окрестили его Башковитым. Он не обижался, полагая, что мозги в его собственной голове вполне соответствуют новому имени...
    Марк резко развернулся:
    – А-а, Дикий! Здорово, старина! Ты не шутишь? Неужто отыскалась новая зверюга?
    – Новее не бывает. Тащи, говорю, виски – и узнаешь подробности.
    Старый бродяга сидел в самой середине полупустого зала. Марк со стаканами в руках ловко пробирался между столиками, кивая знакомым. Он представил, как выглядит со стороны: большой, с грубым обветренным лицом, сильный и гибкий как леопард... С таким мало кто рискнет шутить.
    Он с шумом поставил стаканы и вгляделся в слезящиеся глаза старика:
    – Я слушаю, Дикий.
    Что время делает с человеком! Еще недавно Дик Фреш считался лучшим из первичных добытчиков, а теперь превратился в развалину. Редкие седые космы, морщины в палец глубиной, трясущиеся руки... Нет, теперь он был Марку не конкурент.
    – Мне на днях ребята рассказали про новую планету – Дериду, ее только что открыли. Слыхал про такую, Башковитый?
    – Нет еще... Что за Дерида такая? Где ее откопали?
    – Где-то возле Зубена. Планетка так себе, сплошные болота, но в этих болотах...
    Дикий Дик отхлебнул виски и извлек из внутреннего кармана несколько снимков. Что и говорить, связи у него всегда были самые лучшие: все новое он узнавал первым. Марк потянулся за снимками, но старик резко отдернул руку. Реакция у Дикого оставалась еще та...
    – Погоди, Башковитый, не торопись. Сдается мне, ты сейчас без дела? Я прав?
    Марк вынужден был кивнуть. Уже полгода новых тварей в галактике не находили и он, по правде говоря, весь извелся. Нет, у него не было ни жены, ни детей, разевающих голодные рты, и кое-каких сбережений вполне хватало... Но вот беда: без работы он совсем жить не мог. Зачем коптить небо, если не чувствуешь, как закипает кровь в жилах?
    – Я знаю, тебе понравится Деридский рогач, – говорил старый Дик, поигрывая снимками. – Две тонны веса и семь отличнейших рогов!
    – Семь?! Бред!
    – Именно что семь!
    Марк сделал еще одну попытку завладеть снимками – и снова неудачно.
    – Пообещай сначала, что если отправишься туда, выполнишь одно мое условие, – потребовал вредный старик.
    – Какое еще условие, старый хрыч? Говори, сколько хочешь?
    – Дело не в деньгах, Башковитый. Вернее, не только в деньгах.
    – Ты издеваешься? – Марк вылупил глаза, словно за всю жизнь ему не приходилось слышать подобной глупости.
    – Я хочу, чтобы ты взял с собой моего племянника.
    – Что-о? Ну уж нет!
    – Тогда за рогачом полетит Петров!
    Марк уже встал было из-за стола, но, услышав про Петрова, уселся на место. После того как из игры выбыл Дикий Дик, этот русский оставался главным, даже единственным конкурентом. Ради того чтобы утереть нос Петрову стоило, пожалуй, нарушить железное правило и взять с собой напарника.
    – Ладно, старый хрыч, твоя взяла. Рассказывай, что у тебя за племянник...

    Молодой Кит Фреш, студент третьего курса колледжа, будущий зоолог, ничем не напоминал своего разговорчивого дядюшку. Он оказался веснушчатым блондином, длинным и жилистым, как гончая, а значит – выносливым, что Марка вполне устраивало. Хуже было другое: двадцатилетний парень успел разобидеться на весь мир и сделаться мизантропом. Свою будущую специальность он почему-то особенно невзлюбил и, кажется, отправился на охоту только для того, чтобы насолить ненавистным животным. Держался Кит всегда особняком, говорил мало и смотрел исподлобья. Даже давний приятель Марка веселый японец Киоши, пилот и единственный член экипажа зафрактованного крейсера, – и тот не мог заставить молодца улыбнуться...
    Они приземлились на площадке возле биологической базы. Три металлических ангара стояли посередине небольшого плато; вокруг виднелись невысокие лесистые горы. За время полета Марк изучил отчеты и знал, что горная система на Дериде всего одна, а большую часть единственного материка занимают заболоченные джунгли с редкими травянистыми проплешинами. Воздух здесь был вполне подходящий: ни скафандров, ни даже масок не требовалось. Маленькое, раза в два меньше земного, голубоватое солнце грело достаточно хорошо, чтобы люди могли обходиться летней одеждой круглый год.
    На базе жили и работали три биолога с Земли; информацию про Болотного рогача подкинул Дикому Дику как раз один из них. Теперь этот биолог встречал корабль на краю поля; двое других улетели куда-то по своим делам.
    – Мишель, – представился толстый коротышка в шортах, напоминающий плюшевого медведя с наглыми глазками, и протянул Марку пухлую детскую ладонь.
    Башковитый назвал себя и своих спутников и сразу перешел к делу:
    – Разгрузиться поможете? Неохота с лебедкой возиться, а у вас должен быть кран.
    – Кран-то есть... – протянул коротышка, явно думая о чем-то своем. Его глазки перебегали с на Марка на корабль и обратно. – Как насчет посылки для меня?
    Башковитый презрительно сощурился и повернулся к помощнику:
    – Кит, принеси-ка три ящика. Ну, те, от дяди...
    Ящики, спрятанные за фальшбортом судна, были набиты пластиковыми бутылками с виски, джином и водкой. Правила запрещали снабжать спиртным отдаленные базы, но схоронить какие-то коробки на своем крейсере капитану Киоши труда не составило – нередко он вывозил вещи и посерьезнее.
    Не столько от избытка силы, сколько из-за лени, Кит, схватил все три ящика разом. Увидев, как он с трудом спускается по трапу, Киоши крикнул:
    – Эй, парень, штаны не потеряй! Ремень, смотри, лопнет от натуги.
    Толстячок не стал дожидаться, пока Кит спикирует вниз вместе с коробками, и поспешил навстречу.
    – Дай-ка сюда! – Он бережно подхватил два верхних ящика...
    Спустя час, с помощью крана, предоставленного коротышкой Мишелем, они выгрузили с крейсера небольшой вертолет и перенесли в него оружие и съестные припасы. Перед тем как усесться на место пилота, Башковитый еще раз уточнил у «плюшевого» толстяка маршрут и напоследок проверил, как усвоил его наказы Киоши:
    – Все понял, капитан? Как прилетим на место, передам тебе координаты. Ждешь нас здесь, общаемся каждый день по вечерам. Если два дня на связь не выхожу – дуй к нам на помощь.
    – Буду на всякий случай точить свой самурайский меч, шеф, – улыбнулся на прощание Киоши...

    Болота, болота... Деревья с оранжевой хвоей и с бурой листвой... Светло-коричневая трава на полянах и снова болота...
    Они летели до нужного селения почти три часа. Изредка внизу мелькали напоминающие термитники туземные хижины, и снова бесконечным ковром тянулся желто-бурый лес. Несколько раз Марк замечал в чаще зверей, но из кабины вертолета разглядеть их не мог. Кит сидел с закрытыми глазами, свесив голову – спал или притворялся... Наконец показалась большая поляна с несколькими десятками «термитников» посередине. Прибыли!
    Башковитый мастерски (он все делал мастерски) посадил вертолет на краю селения и выпрыгнул из кабины. С другой стороны лениво спустился Кит. Марк быстро огляделся: ни одной живой души. Трава вытоптана множеством ног до оранжевой земли. Низкие входы в глинобитные «термитники» завешаны шкурами; кое-где из дыр в крышах вьется зеленоватый дымок с противным тухлым запахом. На центральной площадке торчит деревянный столб, увенчанный головой какого-то божества со странным лицом: треугольный гребень тянется от затылка на лоб и переходит в подобие носа, непропорционально большие зеленые глаза, крошечный рот...
    Туземцы по всей видимости приняли вертолет за небесное чудовище, поэтому и попрятались кто куда. Тишина стояла такая, словно за время полета Марк лишился слуха. Чтобы убедить себя в обратном, он прочистил горло и заорал изо всей мочи:
    – Эй, есть тут кто-нибудь? Выползайте из нор, встречайте гостей! Нам нужен проводник, чтоб вам пусто было!
    Дикари, однако, не вылезали... Марк сообразил в чем дело, лишь когда услышал голос напарника. Это были, кажется, первые слова, что Кит произнес за день:
    – Шеф, они по-английски не понимают.
    Башковитый включил транслейтор и еще раз повторил свое обращение. Со стороны казалось, что Марк заговорил на местном наречии; на самом деле он произносил слова одними губами на своем родном языке. Звуки вылетали из крошечного устройства, вшитого в воротник охотничьей куртки. Это же устройство служило и для перевода речи дикарей, посылая расшифрованные сигналы прямо в ухо.
    Туземцы постепенно вылезали из своих жилищ и молчаливой толпой окружали гостей. По внешнему виду они мало чем отличались от землян – разве что гладкой, будто полированной кожей светло-серого оттенка и «седыми» с раннего возраста волосами. Здоровенные, под стать Башковитому, мужчины в кожаных набедренных повязках, женщины в каком-то подобии циновок с отверстием для головы, дети, в чем мать родила... Дикари молчали – только пялили круглые глаза на пришельцев. «Странно, – думал Марк. – Почему они не падают на колени и не умоляют сошедших с неба ˝богов˝ помиловать их грешные души? Непуганные они здесь какие-то...»
    Он выбрал в толпе величественного вида высокого аборигена с суровым лицом – очевидно, вождя. На голове его переливался и сиял убор из разноцветных перьев, из-за которого не один местный павлин лишился хвоста. Рядом с вождем стоял, злобно поглядывая на гостей, обритый наголо тип, с ног до головы увешанный ожерельями и амулетами. Воины опирались на копья с костяными и каменными наконечниками, а бритый тип сжимал в руках жезл из черного дерева с резьбой в виде переплетенных змей. «Шаман», – решил Марк.
    – Ты здесь будешь главный? – обратился Башковитый к красавцу в перьях.
    – Я вождь Кугга. Назови свое имя, белый пришелец, – произнес дикарь и гордо выпятил подбородок.
    Марк приложил правую руку к груди:
    – Мое имя Марк, а это – могучий воин Кит. Я вождь великого белого племени из-за моря. Мое племя в сто раз по сто больше твоего. Мы прибыли на летающей по небу громовой лодке, – он кивнул на вертолет. – Мы умеем извергать огонь и хотим, чтобы ты и твои люди нас уважали. Просьба у нас небольшая: позволь нам поохотиться в здешних лесах.
    Башковитый надеялся, что его речь произведет на туземцев надлежащее впечатление, но не тут-то было. По губам вождя пробежала усмешка:
    – Мы не первый раз видим громовую лодку, но в остальном ты, верно, шутишь, белый пришелец. Извергать огонь не может никто, кроме духов, живущих на облаках. И таких племен, как ты сказал, не бывает. У меня пять десятков воинов, не считая детей и стариков; тысячу раз по сто полетов копья ты не встретишь большего племени. Дичи нам и самим не хватает; чего ради я должен разрешать чужеземцам обездоливать моих людей? Улетайте-ка лучше обратно за море, пока я не рассердился.
    Марк понял, что надо искать более весомые аргументы.
    – Что ж, вождь Кугга, – сказал он как можно беспечнее, – ты вправе мне не верить, хоть это и не в твоих интересах. Я хотел подарить тебе кое-что, дабы и ты мог извергать огонь, но если не хочешь...
    Глаза дикаря загорелись. Шаман что-то шептал ему на ухо, но вождь оттолкнул служителя культа в сторону.
    – Покажи мне то, что извергает огонь, белый вождь.
    Башковитый посмотрел на Кита:
    – Аккуратно срежь вон тому мужику наконечник копья, парень, – сказал он по-английски и кивнул на мускулистого воина, что стоял напротив тотемного столба.
    Кит вытащил из чехла на поясе лазерный резак и шагнул к туземцу. Резаки, вообще-то, предназначались Марком для отделения голов убитых животных, но неплохо подходили и для приведения в чувство несговорчивых аборигенов.
    На лицах туземцев отразилось недоумение: очевидно, они не могли поверить в чудодейственную силу столь невзрачного предмета. Шаман злобно ухмыльнулся, предвкушая неизбежный провал пришельцев.
    Кит же явно наслаждался мгновением. Он обвел глазами толпу дикарей, задержал взгляд на шамане и тоже оскалил зубы.
    Хищная улыбка напарника Марку совсем не понравилось. Он уж хотел было отменить приказ, да не успел – Кит подошел к тотемному столбу. Луч лазера засверкал в воздухе, и дымящаяся голова божка покатилась по земле.
    Шаман с криком бросился за ней. Рискуя обжечься, он схватился за гребень, воздел поруганную святыню к небу и высоким голосом заверещал:
    – Смерть! Смерть белым кощунникам! Великие бедствия ожидают народ, если мы оставим их живыми!
    Женщины и дети с плачем и криками отпрянули в стороны, а мужчины наставили копья на пришельцев.
    Марк выхватил резак и бросил злобный взгляд на помощника:
    – Идиот!
    Воины в ожидании приказа поглядывали на вождя. Кугга не спешил. Он смерил презрительным взглядом продолжавшего вопить шамана и вдруг поднял руку.
    – Тихо! Уймись, Утикка, ничего страшного не произошло. Я дам тебе людей – к заходу солнца они водрузят голову бога на место.
    Марк облегченно вздохнул и подумал: «Слава атеистам всех миров!» Вождь, между тем, повернулся к нему:
    – Твой воин погорячился, но я его прощаю, белый вождь. Давай свой подарок, я согласен его принять.

    Через час охотники уже шагали по болотистому лесу вслед за верзилой-туземцем по имени Дзимма. Марк сразу же окрестил молодого воина Джимом. Он тащил на себе оба ружья, а Башковитый с помощником довольствовались лазерными резаками на поясе. Третий резак остался в деревне и украшал теперь живот вождя Кугги.
    Перед выходом Башковитый показал проводнику снимок рогача.
    – Гбубба! – затрепетал Дзимма, и на лице его отразился ужас. – Гбубба очень, очень силен, белый вождь!
    Будь его воля, понял Марк, туземец ни за что не потащился бы на опасную охоту, однако приказа вождя ослушаться не мог...
    Через час пути смешанный лес перешел в лиственный. Желтые стволы, как лентами перевитые бордовыми лианами, уходили куда-то ввысь, где кроны деревьев сплетались в сплошную крышу из бурой листвы. Воздух загустел, запахло болотом и гнилью. Тучи насекомых-вампиров налетели на путников и тут же откатились, отброшенные запахом охотничьей одежды.
    Коричневатая трава под ногами постепенно сменилась бурым кочковатым мхом; почва сделалась сырой и зыбкой. Марк с Китом включили на ботинках болотную защиту, позволявшую двигаться по любой трясине. Туземец привычно скакал с кочки на кочку и непонятным образом отыскивал во влажном полумраке дорогу. Землян полутьма не беспокоила: они надвинули охотничьи очки и видели не хуже, чем при солнечном свете.
    Тропа внезапно вывела их на обширную моховую поляну, середина которой заросла высокими рыжими кустами. Дзимма остановился и указал на цепочку следов, ведущую в эти кусты.
    – Гбубба, – одними губами произнес проводник.
    Башковитый припал к следу, словно собака. Ямки, оставленные тяжелыми копытами, на глазах заполнялись сочащейся изо мха влагой.
    – Ого! Молодчага Дикий, не обманул! Этот рогач даже крупнее чем я думал, – прошептал Марк восхищенно. – А след-то совсем свежий...
    – Он близко, вон там, – Дзимма показал копьем на рыжие заросли, и в эти секунды из кустов донеслись звуки, похожие на хрюканье стада свиней.
    Туземец втянул голову в плечи. Марк покосился на Кита – нет, его помощник и не думал праздновать труса. Он уже взял у проводника ружье и хищно ухмылялся, не отрывая взгляда от кустов.
    Башковитый забрал у Дзиммы второе ружье и шепотом изложил спутникам свой план:
    – Вы вдвоем аккуратно обходите кусты и на той стороне начинаете пугать зверя. Орите, лупите палками по веткам, шумите, как сможете. Рогач пойдет на меня – а я уж приготовлю ему ласковую встречу!
    Дикарь округлил и без того круглые глаза и жестами изобразил, как животное бежит в другую сторону и оставляет от него, Дзиммы, мокрое место.
    – Что ж, – сказал Башковитый, – и такое может случиться. Но там ведь будет Кит, так что не бойся, брат Джим... А ты, Кит, – Марк положил тяжелую руку на плечо напарника, – если что, не стреляй рогачу в голову. Тотемный столб я тебе простил, но если испортишь зверю башку – не прощу никогда...

    Он выбрал кочку попрочнее, оперся на нее коленом и приготовил оружие к бою. Сердце билось как в пятнадцать лет, когда Марк впервые отправился на свидание. Такие минуты он любил больше всего, ради них, собственно говоря, и жил...
    Ухмыляющийся чему-то Кит и бледно-серый Дзимма между тем с двух сторон обходили заросли. Напарник первым скрылся из вида; дикарь двигался медленнее, поминутно вздрагивал и останавливался.
    Внезапно лес содрогнулся от двух оглушительных выстрелов. Охотничьи ружья Марка и Кита были плазменными и стреляли почти бесшумно – если, конечно, не использовать экзотическую опцию, позволяющую бить разрывными пулями. Марк точно помнил, что перед выходом он специально указал помощнику на маленький переключатель и категорически запретил переводить ружье в пулевой режим – и что же? Чертов Кит палил разрывными!
    Марк выругался. В то же мгновение раздался треск веток, и из кустов выскочил огромный зверь. Башковитый целился и одновременно восхищался красотой животного. Своей статью рогач напоминал земного лося, но в холке был раза в полтора выше и гораздо массивнее. Четыре рога по сторонам обширной головы и три центральных, идущих в ряд, выглядели весьма устрашающе. Марку случалось видеть и добывать четырехрогих, шестирогих и даже восьмирогих рогачей, но семирогих – никогда.
    Башковитый ждал, когда животное проскочит мимо окаменевшего от страха Дзиммы; туземец оказался как раз на траектории выстрела. Но, поравнявшись с ним, рогач резко затормозил и развернулся головой к дикарю. Глаза зверя налились кровью, а с оттопыренной верхней губы сорвались клочья пены. Рогач пригнул голову, поддел беднягу на рога и зашвырнул в самую середину зарослей.
    Душераздирающий вопль огласил окрестности, но его заглушил третий выстрел Кита. Башковитый тут же нажал курок пять раз подряд: два плазменных заряда послал в шею и три – в то место, где должно было находиться сердце. Рогач, который успел добежать почти до кромки леса, зашатался, и Марк поднялся во весь рост. Он не сомневался, что со стрельбой на сегодня покончено.
    Но проклятый Кит, по-видимому, так не считал и выпалил в четвертый раз. Последняя разрывная пуля, угодившая рогачу куда-то в зад, вызвала самое настоящее чудо – такого Марк еще не видел. Вместо того чтобы рухнуть на мох, смертельно раненый, истекающий кровью зверь, как бешеный бросился в лес и исчез за деревьями.
    Башковитый кинулся было в погоню, но жалобные вопли из кустов заставили его остановиться. Судя по всему, бедный Дзимма погибал в ужасных муках. Сердито махнув рукой Киту, чтобы шел на помощь, Марк полез в колючки.
    К счастью, жизни Дзиммы ничего не угрожало. Марк сказал бы, что дикарь родился в рубашке – если бы аборигены носили что-нибудь подобное. Немного поцарапанный, с синяками от рогов, но в целом невредимый, он покачивался на толстой ветке, непрерывно испуская крики и стоны. Длинный шип пропорол бедняге набедренную повязку и не давал слезть.
    Марк обработал царапины проводника мазью, и пепельная кожа дикаря снова сделалась гладкой и блестящей. После этого Башковитый отчитал помощника за своеволие, что, впрочем, на парня подействовало не сильно.
    – Ладно, – заставил себя улыбнуться Марк, – пора отправляться за нашим рогатым другом. Далеко он не уйдет; думаю, найдем тушу в двух или трех километрах отсюда.
    Но Дзимма вставать не спешил. Он сидел на корточках и со страхом посматривал в лес – в ту сторону, куда убежало раненое животное.
    – Туда нельзя, белый вождь. Там – Лодди-ту! – произнес наконец дикарь с ужасом и одновременно с благоговением в голосе.
    – Это еще что за зверь? – поинтересовался Марк.
    – Лодди-ту не зверь. Лодди-ту – бог.
    Кроме этого «бог», добиться от дикаря чего-либо вразумительного Башковитому так и не удалось. Дзимма согласился пойти по следу рогача лишь после того, как Марк вытащил лазерный резак и пригрозил аборигену отрезать его глупую голову...

    *
    На моей стороне остались Третий, Шестой и Седьмой; Второго поддерживают уже пятеро...
    Глупцы! У них – боязнь пришлых двуногов, а у меня – далекий от всякого страха расчет. Все двуноги были и остаются примитивами. Жалкие существа, добывающие энергию с помощью пищеварения, не способные оторваться от слабых тел и истинно пребывать в Поле. Живущие – трудно даже вообразить такую малость – несколько десятков лет. Не миллионов, не сотен тысяч, а просто лет!
    Думаю, скоро Второй и его сторонники убедятся...

    2
    Рогач лежал на боку, на берегу большого лесного озера. Его красивая голова безжизненно запрокинулась, а гордые глаза навсегда потухли. Марк мельком глянул на воду и отметил про себя, что в озере есть круглый остров на удивление правильной формы. Но сейчас ему было не до красот местной природы – предстояла самая ответственная часть работы: аккуратно отделить голову животного от туловища. К счастью, зверь упал на открытом и сухом месте, куда можно с легкостью подлететь на вертолете.
    Дзимма прятался за стволом дерева и не проявлял ни малейшего желания подойти ближе к озеру.
    – Ну, и где же твой Лодди-ту, Джим? – спросил Башковитый.
    Туземец затрясся как в лихорадке и указал на воду.
    Он там. Неужели ты не видишь, белый вождь?
    Слова аборигена заставили Марка еще раз внимательно оглядеть озеро. Теперь он заметил, что от острова во все стороны отходит множество еле заметных в воде белых отростков, а посередине, опоясанный непонятными зубцами, возвышается какой-то бугор.
    Башковитый перевел очки на максимальное приближение и... И увидел! Увидел такое, что едва удержался на ногах от удивления.
    То, что показалось ему островом, на самом деле представляло собой гигантский, не менее ста метров в диаметре серо-зеленый панцирь невиданного существа. Белые отростки слегка шевелились в воде и являлись, конечно же, щупальцами. А бугор посреди острова несомненно был головой, повернутой к охотникам боком. Гребень, переходящий в нос, серо-зеленая кожа, глазищи, прикрытые чудовищными веками, едва заметный рот... Точь-в-точь голова божка, что Кит так лихо смахнул резаком с тотемного столба! Со стороны казалось, что голова покоится на огромном блюде с зубчатыми краями – так причудливо раздвинулся в этом месте панцирь. Существо, по-видимому, спало и никак не реагировало на окружающий мир.
    Чтобы прогнать наваждение, Марк сделал несколько энергичных упражнений, и подозвал напарника:
    – Скажи-ка, парень, что ты там видишь?
    Кит настроил очки, оглядел «остров» и осклабился:
    – Помесь суперчерепахи с суперосьминогом, шеф. Трофей что надо.
    – Да, но башка-то посередине... – пробормотал Марк.
    Он сел на ствол упавшего дерева и попытался собраться с мыслями. Марк, конечно же, побывал далеко не на всех планетах, но зато неплохо изучил зоокаталоги. Как ни крути, но подобного существа никто еще не встречал. Что там рогач, даже семирогий – разве удивишь кого-то в наше время рогачами? Голова этой твари принесет больше денег, чем он заработал за всю свою жизнь! Впрочем, дело не только в деньгах: славу лучшего охотника всех времен и народов – вот что сулит ему огромная башка озерного бога...
    Марк полюбовался на спящего Лодди-ту и обшарил взглядом весь периметр озера. Он не сомневался, что сможет пробить из мощного ружья любой панцирь, но стрелять с этого места было и неудобно, и рискованно. Чтобы поразить жизненно важные органы существа, решил он, бить нужно с центра, а не сбоку. Башковитый мысленно прочертил линию от «макушки» к подобию подбородка, провел ее дальше по панцирю, пересек озеро и уперся в подножие небольшого холма. Что ж, этот холм, без всякого сомнения, – лучшая точка для стрельбы.
    Дзимма нервничал все больше и, если бы не приглядывающий за ним Кит, давно задал бы стрекача.
    – Давай-ка, на всякий случай, привяжем нашего друга, – распорядился Марк, и они с напарником накрепко примотали дикаря эластичным шнуром к дереву. Памятуя о недавних воплях аборигена, Башковитый залепил ему рот пластырем.

    – Твоя задача, – напутствовал он Кита перед тем как уйти на холм, – отвлечь эту тварь. Разрешаю пальнуть пару раз разрывными по воде – но только не в самого Лодди-ту. В него не стреляй ни в коем случае – оставь это дело мне... Если сделаешь все правильно, парень, – слово «богач» прилипнет к тебе навсегда. Понял?
    Кит кивнул, и снова его усмешка не понравилась Башковитому. «На этот раз бояться нечего, – успокоил себя Марк, – студент беден как марсианский бродяга. Рисковать состоянием, которое само прет в руки, даже он не станет»...

    Пока он пробирался по лесу, помощник успел оглушительно выстрелить по воде пять раз. К счастью, Лодди-ту не проявил ни малейшего беспокойства, даже глаза не открыл. Марк засомневался: не умер ли водяной бог? Но нет: щупальца-то шевелились, хотя в озере и не было никакого течения.
    Поднявшись по склону, он обнаружил, что верх холма вымощен оранжевыми камнями. На площадке туземцы соорудили что-то вроде алтаря из обтесанных глыб. Марк сбросил на землю остатки варварских жертвоприношений – кости мелких животный и обгоревшие стебли растений. Идеальный помост для ружья получился, лучше не придумаешь.
    Он вышел из-за алтаря и остановился на краю холма. С этого места вся гигантская туша Лодди-ту была видна как на ладони. Вздумай чудовище поднять серые веки, оно легко бы заметило человека на холме. Но оно все спало, и устрашающий драконий гребень не шевелился, застыл словно каменный.
    Марк перевел глаза туда, где оставался Кит – и выругался: его неугомонный напарник вылез из укрытия и уже спустился к самой воде! В руках он сжимал ружье и явно замышлял очередную пакость.
    Не сводя глаз с Кита, Марк попятился к алтарю. Но пока он огибал «помост», чертов напарник тоже не терял зря времени. Идиот открыл стрельбу по щупальцам! Без всякой пощады отстреливал белые отростки – один за другим!
    Марк увидел, как на мгновение открылись ослепительно зеленые глаза Лодди-ту, и как тут же пришли в движение зубцы по краям блюда, на котором покоилась голова. За какую-то секунду зубцы сомкнулись и скрыли голову; теперь казалось, что на панцире выросла огромная шишка. Кит успел отстрелить с десяток щупалец, но оставшиеся втянулись в панцирь... И вдруг, откуда-то снизу, из-под чудовищного тела поднялись над водой две одинаковые серо-зеленые змеи толщиной со ствол хорошего дерева! Туловища змей состояли из отдельных, плотно подогнанных друг к другу сегментов и напоминали конечности членистоногих. Да это и были конечности – нижние щупальца или, скорее, руки Лодди-ту с двумя пальцами на конце. Руки мгновенно схватили бедного Кита, разорвали его на две половины и опустили в воду.
    Сжав зубы, Башковитый бил длинными очередями по телу чудовища и со страхом убеждался, что не может пробить плазмой панцирь! Разрывные тоже никакого эффекта не дали. Из этого ружья он с легкостью дырявил гигантских динозавров на Валгарисе, но на шкуре Лодди-ту пули оставляли лишь едва заметные следы.
    Снова показались страшные руки: они крушили лес на берегу и не оставляли никаких шансов на спасение Дзимме. Руки неуклонно двигались к алтарному холму.
    Марк в ужасе бросил ружье и кинулся прочь от озера. Так быстро он не бегал с самой школы, когда за поцелуй красавицы Джейн победил в стометровке. Он задыхался, спотыкался о корни, падал и снова вставал, но треск вырванных с корнем деревьев, казалось ему, все приближается... Чуть живой, он рухнул на поляне, где встретился с рогачом, и приготовился умереть...
    Через несколько минут, постепенно обретая способность соображать, Марк обругал себя: «Дурак! Как ни велик Лодди-ту, но дальше берега его ручищам не дотянуться...»
    Здесь, на сырой поляне, под голубым солнцем Дериды он поклялся своей жизнью и смертью Кита, что вернется.
    «Я вернусь и убью тебя, мерзкая тварь! – орал он в сторону озера. – Слышишь меня, Лодди-ту? Будь ты бог или дьявол – убью! Вернусь – и убью!»

    *
    Хорошо что двуноги наткнулись именно на мое тело. Второй снова остался один – восемь перешли на мою сторону.
    Сначала, когда двое пришлых и один местный подошли к озеру, я просто наблюдал из Поля. Лишь когда один из пришлых зачем-то отделил несколько питающих отростков, пришлось войти в тело. Чтобы показать примитивам бессмысленность их действий, я втянул отростки и сомкнул головной панцирь, а провинившегося двунога разделил на две части для дальнейшего изучения.
    Еще один пришлый попытался сгустками плазмы и капсулами железа повредить панцирь. Я хотел и его подвергнуть участи предыдущего, но наглец убежал. Для перемещения в пространстве телу требуются долгая подготовка, так что мысль о преследовании пришлось оставить.
    Я проредил лес и обнаружил местного двунога – он оказался прикреплен к дереву. Ничего удивительного: эти существа часто мучают и даже убивают друг друга. Местный не пытался причинить вреда, и я его освободил: хорошее поведение следует поощрять...
    Изучив оружие пришлых двуногов, я решил: оно не представляет для наших тел серьезной опасности – достаточно закрыть головные панцири. Пока пришлые находятся на планете, каждый из нас так и сделает.
    Что ж, теперь все стало на свои места. Теперь не только мне, но и остальным ясно: искать другую планету нет ни малейшей необходимости; можно и дальше спокойно пребывать в Поле. Все, кроме Второго, радуются. Да и этот упрямец со временем вынужден будет признать мою правоту.

    3
    И Марк вернулся.
    Оружие, что лежало теперь в багажном отсеке его вертолета, не оставляло проклятому озерному богу никаких шансов. Ни одного шанса. На оружие он потратил последние сбережения, но переживаний по этому поводу не испытывал. Когда он добудет голову Лодди-ту – все затраты окупятся с лихвой.
    Башковитый сделал круг над родной деревней Дзиммы, как бы отдавая дань памяти погибшему проводнику, и взял курс на логово Лодди-ту. Внизу, посреди площади, стоял знакомый бритый шаман с жезлом и провожал вертолет взглядом.

    Шаман Утикка, ставший теперь еще и вождем вместо свергнутого им безбожника Кугги, видел, как громовая машина белого пришельца повернула к святому озеру. Кугга и Дзимма, которые уже три месяца томились в яме узников, тоже видели.
    – Враг бога вернулся, чтобы убить Лодди-ту, – сказал Дзимма, – а Утикка убьет нас.
    – Нет, – возразил бывший вождь, – я слишком хорошо знаю шамана. Этот хитрый лис не станет нас убивать. Ему выгоднее, чтобы мы нашли смерть сами.
    Кугга расстегнул футляр на поясе и извлек никчемную игрушку, посмешище всей деревни. Всего сутки волшебная трубка извергала огонь, приводя в трепет его соплеменников, а потом навсегда остыла. Белый вождь посмеялся над ним, жестоко и безжалостно посмеялся...
    – Я не боюсь смерти, – сказал Кугга. – Лучше умереть быстро, чем медленно догнивать в яме.
    – Я видел смерть, – произнес Дзимма. – Она явилась ко мне в виде рук Лодди-ту, разящих и уничтожающих. Руки бога не тронули меня, но сломали дерево и порвали путы. Теперь я готов умереть.
    Утикка внезапно вырос на краю ямы. Он слышал разговор узников и хищно улыбался.
    – Это слова воина, Дзимма, – крикнул шаман своим противным фальцетом. – Я предоставлю тебе и бывшему вождю такую возможность...

    Чтобы не спугнуть Лодди-ту раньше времени, Марк посадил вертолет в трех километрах от озера на знакомой поляне, где прошлый раз встретился с рогачом.
    Башковитый открыл багажник и полюбовался своим грозным оружием – портативной пушкой; к ней прилагался и ящик со снарядами. Такие пушки предназначены для обороны небольших крепостей и с легкостью пробивают броню боевых машин: сухопутных, морских и даже летающих. Лодди-ту сделан отнюдь не из стали, и его панцирь – будь он хоть три метра толщиной – против кумулятивных снарядов не устоит...
    Он рассчитывал перетащить пушку и снаряды в три приема и для начала взвалил на плечо ствол.
    Вскоре Марк вышел на берег, где поработали ужасные руки чудовища. Здесь дорогу затрудняло множество сломанных и вырванных с корнем деревьев, а кое-где валялись и полуразложившиеся трупы животных. Замешкайся он тогда хоть на секунду – тоже валялся бы под каким-нибудь кустом.
    Поднявшись на холм до половины, он увидел, что алтарь, как ни странно, почти не пострадал: лишь несколько камней слегка сдвинулась с места, да брошенное им впопыхах ружье куда-то исчезло. Марк подполз к алтарю, осторожно высунул голову и посмотрел вниз.
    Какое разочарование! Если б он знал, что Лодди-ту впал в спячку, не пришлось бы тащиться с тяжелой ношей по лесу: он выгрузил бы пушку с вертолета. Проклятая тварь закрыла голову панцирным забралом и даже щупальца втянула внутрь.
    «А что если он собирается дрыхнуть до весны? С такой туши станется! – испугался Марк, но тут же сам себя и успокоил: – Да впади ты хоть в анабиоз – разбужу! Подожди немного, болотный ублюдок, мой ход!..»

    Марк и сам не заметил, как вернулся к вертолету. Он поднял голову и... не поверил своим глазам. Не может быть! Его машину кто-то испортил, глупо и жестоко испортил. Хрустально-прозрачная кабина была чем-то заляпана и сделалась красной – нет, скорее даже алой. Не кровь ли убитого рогача сконденсировалась на пластике?
    Башковитый подошел вплотную, провел пальцем по гладкой поверхности и понюхал. Нет, не кровь. Вязкая краска, наверняка полученная из сока какого-то местного растения, – вот что это было. Чтобы смыть липкую гадость, требовался хороший растворитель, но такого добра Марк с собой не возил. Откуда он мог знать, черт подери? Разрази гром этих проклятых дикарей!
    Он ругался на всех языках, какие знал и бегал вокруг вертолета, размахивая кулаками. И на очередном круге чуть не налетел на острие копья. Огромный туземец целил Марку прямо в сердце; суровое лицо дикаря не оставляло сомнений в серьезности его намерений.
    Башковитый застыл в изумлении:
    – Джим? Ты же... Ты же погиб!
    – Лодди-ту пощадил меня, – сказал Дзимма. – Погибнуть должен ты, белый пришелец.
    – Погоди, погоди, Джим... Мы друзья, так ведь? Хочешь, я подарю тебе лазерный резак – огневую трубку по-вашему?
    – Такую же, как ты подарил мне, белый лгун? – послышался голос сзади. – Твоя трубка перестала извергать огонь с ближайшим восходом солнца.
    Повернув голову, Башковитый узнал вождя Куггу и почувствовал между лопатками острие еще одного копья.
    Он не впервые попадал в подобные ситуации и знал: спасти его может лишь полное самообладание вкупе с беспечным и самоуверенным видом. И, само собой, вся ловкость, на какую он только способен.
    – Трубка, что я тебе подарил, видимо, сломалась, – сказал он с улыбкой и пожал плечами. – Но я готов заменить твою трубку на новую, исправную. Давай сюда сломанную, а взамен бери мою. Не сомневайся, огонь извергает что надо! А твою старую трубку я починю и верну тебе. С двумя огневыми трубками ты многое сможешь, так ведь?Кугга обошел Марка и встал рядом с Дзиммой. В глазах дикаря явно вспыхнул интерес:
    – Если ты сказал правду, белый пришелец, я снова стану вождем и, быть может, отпущу тебя. Дай мне свою огневую трубку! – он протянул руку.
    Выхода не было, и Башковитый вручил вождю резак. Тот жадно схватил его, повертел в руках и собрался, по-видимому, тут же испытать на ближайшем кусте.
    – Почему ты не отдаешь мне сломанную трубку, что висит на твоем поясе, вождь? – остановил его Марк. – Отдай – и я починю ее. Неужели ты не веришь мне? Или боишься?
    Кугга высокомерно взглянул на пришельца; потом достал из чехла резак и бросил к его ногам.
    – Нет ничего на земле и на небе, что способно внушить мне страх, белый пришелец!
    Башковитый уселся прямо на землю и принялся рассматривать «сломанную» огневую трубку. В тот раз он специально запрограммировал резак таким образом, чтобы через сутки сработала блокировка: закон запрещал снабжать дикарей современным оружием. Теперь оставалось только снять блокировку...
    Дзимма все также держал копье направленным в сердце Марку. Но когда Кугга принялся резать лучом ветки, воин отвлекся и нажим ослаб... Башковитый, воспользовавшись мгновением, резко откатился в сторону, и тут же ловко сбрил лучом наконечник копья.
    Все произошло настолько быстро и бесшумно, что вождь ничего не заметил – продолжал как мальчишка, которому выдали любимую игрушку, кромсать ни в чем неповинные кусты. Марк недвусмысленно погрозил резаком Дзимме и подкрался к опьяневшему от радости Кугге.
    – Брось трубку, вождь! Брось, если не хочешь, чтобы я сделал из тебя двух крошечных вождей!
    – Белый пришелец оживил огневую трубку! – крикнул Дзимма. – Подчинись, о вождь, или он убьет тебя!..

    Через полчаса, подгоняемые сзади пинками, туземцы в поте лица двигались к озеру. Кугга тащил на себе оставшуюся часть пушки, а Дзимма – ящик со снарядами... К концу пути, преодолев береговые завалы, оба были едва живы. Башковитому, впрочем, было наплевать на самочувствие дикарей, испортивших вертолет и чуть не сделавших из него самого шашлык. После дела пусть хоть сдохнут, но кабину ему от краски отскребут!
    Марк заставил аборигенов установить пушку и посадил вконец обессилившую парочку чуть в стороне – так чтобы не терять из виду.
    «Ну вот и все, – подумал он, надвигая очки. – Сейчас нажму кнопку – и прощай озерный бог!»
    Он наметил на панцире зоны, куда было лучше всего всадить снаряды. Чтобы не повредить голову, Марк решил бить по точкам, отстоящим от края панциря на треть радиуса.
    После первого же выстрела Кугга с Дзиммой в ужасе упали на землю. Поднялся столб пара, и густо-синие волны одна за другой ударили в основание холма. «Должно быть – это синяя кровь смешалась с водой», – догадался Марк. Тошнотворный запах чего-то горелого ударил в нос.
    Он пустил второй снаряд, и две чудовищные руки буквально выпрыгнули из воды. Марк был наготове и тут же двумя выстрелами срезал страшные конечности под самое основание. Потом выпустил третий, четвертый, пятый снаряд...
    После десятого Марк перевел дух. Пар рассеялся, и теперь он видел, что не ошибся в расчетах. Центр чудовища уцелел, уцелел вместе с шишковатым «шлемом», прикрывающим голову. И уже сами собой расходились в стороны зубчатые пластины, за которыми маячила неповрежденная башка...
    Но что это? Зеленые глаза Лодди-ту открылись и уставились прямо на него! Марк засмотрелся и на несколько секунд утонул в этой ослепительной зелени...
    Вдруг страшный удар опрокинул его на каменную площадку. Он перевернулся на спину и успел еще увидеть, как с двух сторон невероятно быстро несутся оранжевые глыбы...
    Кугга и Дзимма раз за разом поднимали и вновь опускали тяжелые камни на голову белого пришельца, превращая ее в кровавое месиво. Увлеченные своим делом дикари не заметили, как навсегда закрылись глаза озерного бога...

    *
    Второй... Ты слышишь меня, Второй? Я... был... не...

Поделиться этой страницей