Жертвоприношение

Тема в разделе '1 Группа', создана пользователем Знак, 4 фев 2013.

  1. Знак Админ

    Жертвоприношение

    Санта-Анна, городок в стороне от деловых и злачных центров Калифорнии, вроде Сан-Диего и Санта-Барбары. Сплошь двухэтажный, пыльный и тусклый. С такими же пыльными и тусклыми обитателями, ездящими на пыльных тусклых автомобилях, живущими в пыльных тусклых домах.
    Но даже на их фоне дощатый дом Валерии выделялся своим запущенным видом и весьма напоминал его владелицу. Невысокого роста, вся какая-то серая, с бесцветными жидкими волосами, узким птичьим лицом и длинным носом. Нельзя назвать ее уродиной, но уж точно не мечта мужчин. Человеческими качествами она тоже не блистала. То ли дали знать тяжелая судьба и постоянная неудовлетворенность, то ли природа породила существо, никчемное во всех отношениях, но в ее сердце находилось место только озлобленности, жестокости и подлости.
    Из добродетелей она могла похвастать исключительно любовью, или тем, что она за нее принимала. Любовью к мужчине: любому – белому, черному, мексиканцу, индейцу. Она боготворила мужчин, принимая как должное все их качества, привычки, даже самые скверные, и возводя их в ранг достоинств. Она готова была для них на все. Но, как ни странно, даже это не удерживало их возле нее. Мужчинам быстро надоедает навязчивая угодливость, ложное чувство привязанности, скрывающее обычный эгоизм, желание удержать кого-то рядом с собой.
    Первым был баскетболист Том, игрок резервной команды «Джаз» в ее родном Солт-Лейк. Длинный, тощий с прозрачно-синей кожей и блеклыми волосами. Неплохой парень, терпевший Валерию целый месяц, затем погрузивший ее вместе с вещами в ржавый «бьюик», и оставивший все это перед домом ее родителей. Не знавших, до того момента, как благодарить господа за то, что он избавил их от дочери, превратившейся из надежды в боль и позор.
    Её возвращение стало для них настоящим ударом, жизнь превратилась в ад из сплошных упреков и скандалов. Потом прибавились вопли первого отпрыска, Майка. Валерия, как истинная мормонка, не признавала презервативов. Каждый ее «роман» с очередным принцем заканчивался плачевно, в буквальном смысле.
    Родители были в шоке. К истерикам дочери добавились крики новорожденного и косые взгляды соседей. Мучились они недолго – Валерию подобрала банда байкеров, и увезла в пустыню. Вожак – пузатый бородач, проиграл «любимую» в покер механику гаража в Санта-Анне, Джону Слееру. И вот тут Валерии по-настоящему повезло – Слеер продержал ее у себя целый год. Более того, ухитрился умереть на работе, задохнувшись выхлопами «мустанга». Поговаривали, будто в деле замешана банда «черных котов» – он вовремя не расплатился за партию травки, которой приторговывал прямо в своем гараже.
    На счастье Валерии, Джон успел признать ее второго ребенка, Анну, за своего. По законам штата, малышке достался дом, и Валерия стала, на правах матери, его фактической хозяйкой, до совершеннолетия дочери. Она забрала из Солт-Лейк старшего Майка и зажила жизнью, наполненной беспрерывным поиском мужчины, каковой, наконец, окажется тем самым единственным, с кем она обменяется кольцами, и который подарит ей рай на земле. Мужчины действительно появлялись, и так же быстро исчезали, оставляя кроме обиды и унижения очередное чадо. От черного торговца автомобилями родился Джонни, от мексиканского гангстера – Мойра, от индейца-мохаве – Зак.
    Дети прибавлялись в дощатом домике со скоростью «Катрины». Разных цветов кожи, разных характеров и пристрастий, они имели одно общее, что их объединяло – ненависть матери. В каждом ребенке она видела его отца, разбившего ее очередную надежду на счастье, и вымещала злобу на отпрыске негодяя. Причем изощрялась в пытках не хуже грязных полицейских или бандитов. Восьмилетнему Майку она любила, заклеив рот скотчем, наносить беспорядочные удары байкерским ремнем, утыканным заклепками. Удары сыпались на тело и голову, часто рассекая их в кровь.
    Другим доставалось не меньше. Стоило несмышленышу хоть чем-то разгневать мать, как ее лицо искажала ярость и, размахнувшись изо всех сил, она наносила отчаянную затрещину по ненавистному затылку. Одного удара казалось мало, и на беднягу обрушивался целый град тумаков.
    Жили в основном на федеральные пособия, получаемые Валерией на детей. Они позволяли не помереть с голода и оплатить счета. В доме царили нищета, безысходность и ненависть. Появление очередного принца слегка облегчало участь обитателей дощатого дома. Валерия начинала готовить горячую пищу из свежих продуктов, вместо бургеров и баночных супов. В доме становилось тише и чище. Ненадолго. Через месяц-другой новый рыцарь, наев пивное брюшко и прихватив деньжат из заначки, исчезал в пыльном мареве хайвэя, ведущего к океану. А злоба расцветала в душе Валерии новыми, совершенно чудовищными цветами.
    *****

    Утром Валерия отправилась в ближайший маркет, прикупить полуфабрикатов и макарон. Улица, как обычно, была полупустой и пыльной. Изредка проезжали транзитные автомобили, одноногий Чак продавал на углу хот-доги, кудлатая собака копалась в мусорном контейнере.
    Внимание Валерии привлекла новая вывеска на недавно закрывшейся сувенирной лавке: «Вуду. Купи свою судьбу».
    Наверное, очередной шарлатан, - подумала Валерия, но все же свернула в сторону бывшей лавки. Изменить свою черную, несчастную судьбу – это именно то, что ей было нужно больше всего.
    - Ты готова продать душу сатане? – скрипучий неприятный голос резанул по нервам, как гвоздь по стеклу. Внутри оказалась не ожидаемая негритянка, а старая мохаве, сморщенная, как сушеное манго, увешанная бусами из костей, и прочими побрякушками, приличествующими специальности. Вся она казалась бутафорской и фальшивой, как те индейцы, позирующие туристам. Только черные, глубокие как Большой Каньон и страшные, как тарантул, глаза были настоящими, неподдельно пугающими, проникающими в самую душу.
    - А разве вуду должно работать не по-другому? – кое-какие сомнения у Валерии еще оставались.
    - Глупое ничтожное насекомое. Что ты можешь знать об истинных таинствах черной силы? Конечно, это не вуду. Но напиши я на вывеске «Сатана, услуги по умеренным ценам», ты бы зашла?
    - Нет, не зашла бы.
    - Ну вот видишь, жалкая.
    - Ты не похожа на сатану.
    - А ты его уже видела? – черные глаза мигнули недобрым огоньком, от которого Валерию передернуло.
    - Нет.
    - Так-то, отвратительная. Теперь отвечай на вопрос, что был в начале.
    - Я готова продать душу, если получу за это счастье.
    - Мужчину, брак, хороший дом, любовь?
    - Да, да, да! Я готова отдать свою душу сатане после смерти, если при жизни получу все это!
    - Твоя душа и так принадлежит сатане. Она грязная, как мои ноги. За то, что ты хочешь, ты должна заплатить чистой душой. И сейчас же!
    Валерия вздрогнула.
    - Вы хотите сказать?..
    - Именно! Сердце ребенка.
    - Я не смогу!
    - А что тебя удержит? Кого ты избиваешь по пустякам? Кого ты ненавидишь больше всех? Кто тебя тяготит больше собственной тоски? Дети! Твои собственные дети!
    - Рука не поднимется.
    - Бить поднимается? Ярость выходит с каждым ударом? Приходит облегчение, хотя бы на время? Ты получаешь мстительное наслаждение, избивая этих маленьких существ? Убийство доставит тебе удовольствие. Можешь мне не лгать. Я знаю про тебя больше тебя самой!
    - Я… Меня арестуют!
    - Это уже твои проблемы. Если сделаешь, как я скажу, тебя не заподозрят. Скорее всего.
    - Что надо сделать?
    - Поедешь в пустыню с ребенком, убьешь на закате и привезешь мне его сердце. Из него я приготовлю порошок - приворотное зелье.
    - А что делать с трупом?
    - Это уже твои проблемы. Закопаешь, сожжешь, скормишь шакалам и стервятникам. Твой ребенок, тебе и решать, - старуха злобно захохотала.
    - Меня могут спросить про ребенка, почему его нет.
    - Ты глупее, чем кажешься. Заявишь в полицию о пропаже, дня через два. Сами копы будут ждать еще два дня. Времени хватит, чтобы труп доели падальщики. Иди, и не возвращайся без сердца!
    - А ты меня не обманешь? Откуда мне знать, что ты сможешь выполнить все то, что обещаешь?
    - Могу. Так же легко, как прочесть твою мысль о том, что ты за свое жалкое счастье не пожалеешь всех пятерых своих детей.
    Валерия вздрогнула еще раз и молча удалилась. Она уже поняла, с кем имеет дело. В глубине ее ущербного сознания забрезжил огонек надежды. А цена… никакая цена не могла ее остановить. Она получит то, что хотела всю жизнь!
    *****

    Валерия вернулась к старухе следующим вечером, с сердцем трехлетнего Зака. Старуха молча достала из целлофанового пакета маленький кровоточащий комочек, покрутила в руках, лизнула, понюхала. Потом удалилась за перегородку в соседнюю комнату. Вернулась через двадцать минут с пакетиком серого порошка.
    - Вот, возьми. Сдуешь его с руки в лицо мужчины, который тебе понравится. И он твой навеки. Но будь разборчива, не кидайся на первого встречного. Второй попытки не будет.
    Валерия, все еще не веря, с благоговением приняла порошок… вышла на улицу и увидела большой красивый автомобиль, стоящий на светофоре. За рулем сидел мужчина в белом костюме. Слушал радио и рассеяно скользил взглядом по улице. Кудлатая собака на миг задержала взгляд, по Валерии он прошелся, не останавливаясь и, наконец, затормозил на тележке с хот-догами Чака. Человек ехал издалека, порядком проголодался и даже хот-дог его соблазнил, как телячий стейк. Он припарковался, покинул машину и подошел к Чаку:
    - Два, без майонеза и кетчупа.
    Чак принялся колдовать в глубинах своей тележки, из которой валил пар и как ни странно шел приятный запах. И тут Валерия решилась. Она подбежала к незнакомцу и сдула порошок ему в лицо.
    - Ты что творишь? – Чак испугался потерять покупателя.
    Лицо незнакомца исказила гримаса отвращения, сменившаяся выражением крайнего негодования. Он обернулся к наглой дурнушке в намерении устроить ей приличную взбучку. Но внезапно взгляд его стал ласковым, лицо – приветливым.
    - А ничего, пустяки. Вы прекрасно выглядите и очень милы. Вам, наверное, часто это говорят?
    Человека звали Джейсон Болди, он был крупным продюсером из Голливуда.
    В тот день он не поехал в Лос-Анжелес, а остался ночевать в дощатом доме. Потом развелся с женой, женился на Валерии и перевез ее с детьми в свою утопающую в зелени, отделанную мрамором виллу в Беверли-Хилз.
    Жизнь Валерии чудесным образом преобразилась – как и она сама. Несколько пластических операций сделали ее внешность если не привлекательной, то хотя бы отвечающей стандартам времени. Подтянули бедра, подрезали длинный нос, тонкие в ниточку губы аппетитно набухли силиконом, как и груди, ранее едва заметные. Подтяжка растянутого бесконечными родами живота вознаградила Валерию талией. Ненадолго. Через год она забеременела, затем разрешилась еще одним ребенком, на сей раз от настоящего мужа. Мальчика назвали Бредом, в честь актера Питта, на котором муж неплохо зарабатывал уже пару фильмов.
    *****

    Валерия изменилась не только внешне. Перемены в жизни сказались и на ее характере, или хотя бы, не его проявлениях. Она перестала бить детей, более того, ей даже временами казалось, что она их любит настоящей материнской не показушной любовью. Но больше всех, ей казалось, она любила младшего, Бреда, старалась окружить лаской и заботой.
    Но эта забота не шла ни в какое сравнение с любовью, которую она дарила Джейсону. Она его просто боготворила. Не отходила от него ни на шаг, и везде старалась продемонстрировать свою привязанность и нежные чувства. Конечно, вся эта навязчивость и показная мишура не имели ничего общего с настоящим чувством, на которое она не была способна. Это было лишь желание обладать и удержать, эгоистичное и низкое, как вся ее натура. И раньше эта навязчивая опека отталкивала ее многочисленных мужчин, но приколдованный Джейсон ничего не замечал, все принимал за чистую монету и стоически сносил, ни о чем не догадываясь.
    Кажущаяся любовь к мужу переходила и на его отпрыска, Бреда.
    В эту ночь, как и во все предыдущие, с рождения малыша, Валерия встала к нему ночью - посмотреть, как он там. К ее удивлению, малыш не спал, а сидел в колыбельке и внимательно смотрел на нее. Какие-то мгновения мать и ребенок созерцали друг друга, потом вдруг лицо Бреда исказила отвратительная гримаса, присущая скорее взрослому человеку, чем грудничку. Она выражала одновременно злобу, презрение и жестокость. Бездумный взгляд несмышленыша сменился глубоким и страшным с красными адскими искорками. Губы скривились в злобной усмешке, и с них слетело совсем недетским скрипучим голосом:
    - Скоро, мамаша! Зак ждет тебя!
    Валерия вздрогнула и зажмурила глаза. Сердце бешено колотилось, пот струился вдоль позвоночника, она не могла сдвинуться с места. Наконец, набравшись смелости, открыла глаза: Бред безмятежно посапывал, лежа на боку, и мусоля большой палец правой руки.
    Эту ночь Валерия спала очень плохо, ворочаясь с боку на бок и вздрагивая во сне.

    *****

    Валерия, с трудом разлепила веки, нащупала пульт управления жалюзи на окнах и нажала кнопку. Створки поднялись с тихим гудением, в окна хлынул утренний свет. Она обернулась на постели, в сторону мужа, и немой крик застрял в глотке: вся кровать была залита кровью, Джейсон лежал на спине, раскинув конечности, глаза невидяще уставились в потолок, горло, от уха до уха рассечено опасной бритвой.
    Валерия вскочила с кровати, словно это был электрический стул и разродилась наконец истошным продолжительным воплем. Она бросилась к кроватке Бреда – его там не оказалось. Побежала в комнаты старших детей – и нашла их тела с перерезанным горлом. Повсюду была кровь, кровавые следы вели по винтовой лестнице вниз, в огромный белый, залитый светом холл.
    Бред сидел на полу, посреди холла и держал в окровавленных руках опасную бритву. По губам текла слюна, взгляд был безмятежно-тупым. Он повернул голову в сторону матери, лицо приняло зловещее выражение, в глазах заиграли огоньки дьявола, губы скривила злобная усмешка. И уже знакомым скрипучим голосом сказал ей:
    - До скорой встречи, мамаша!
    И полоснул себе бритвой по горлу.

    *****

    Полицию вызвала горничная, заставшая Валерию с бритвой в руках, в доме полном окровавленных трупов. Когда ее уводили, она истошно вопила:
    - Это сатана забрал их! Это сатана!!!

Поделиться этой страницей