Бумажный ковчег -- Петька, Пятак, не узнал что-ли? -- голос был насквозь пропитан мёдом ностальгической радости. "Пятак"? Этим прозвищем Петра Леонидовича Самарцева вот уже лет десять никто не окликал. С тех самых пор, как он благополучно покинул стены родной Академии. Пётр Леонидович всмотрелся в лицо с упругими, выбритыми до синевы, щеками, среди которых айсбергом всплыла счастливая белозубая улыбка. Не сказать, чтобы сразу, но Пётр узнал бывшего однокашника. -- Не может быть - Сом. Игорёк Сомов, ты ли это? -- и Пётр раскрыл объятия навстречу топчущемуся в нетерпении Сому. Старые приятели обнялись, обменялись взаимными колкостями по поводу прилипших к поясу лишних килограммов, и дружно покосились на высокую дверь, возле которой и встретились впервые после учёбы. Игорь Сомов опять заговорил первым: -- А я, слышь, как узнал, что в параллельной комиссии доклад готовит Самарцев, сразу подумал - а не Пятак ли это часом. И не ошибся, как видишь. -- Это да, не ошибся, -- Пётр нахмурился. Он то не знал ни о какой параллельной комиссии. Что уж тут говорить о каких-то фамилиях докладчиков. Обидно. Значит, Сомов рангом повыше стоит, раз такое ему доверие. И потом, уж если одной комиссией дело не обошлось - значит, всё совсем нехорошо. Пётр Леонидович взглянул ещё раз на довольного Сома, буквально задравшего нос к потолку от избытка самомнения. "Ладно, один-ноль в твою пользу, Сомяра", -- подумал Петр, но вслух, конечно, сказал другое: -- Давай только договоримся, Игорёк - за этой дверью никаких "Пятаков" и "Сомов", а то перед министром как-то неудобно. Улыбка мгновенно испарилась с лица Сомова, уступив место выражению озабоченного беспокойства. Игорёк согласно кивнул, и приятели вошли в приёмную. -- Здравствуйте. Вы на доклад по результатам работы комиссий, изучавших "проблему 2012"? -- поинтересовался референт в строгом костюме. -- Да, -- почти хором, вернее дуэтом, ответили докладчики. Их отвели в просторный кабинет, и указали на ряд стульев за длинным столом для переговоров. Бывшие однокашники заняли два соседних стула, и, как по команде, принялись нервно листать бумаги в принесённых с собой папках. Так они шуршали бумажками ещё пятнадцать минут, будто мыши, придавленные незримым гнётом нервозного ожидания. Наконец, с тихим шелестом распахнулась дверь, но в её створках показался не замминистра, и даже не министр, точнее, не только министр, а... -- Господин президент, мы не ... -- Ничего, ничего, присаживайтесь. Я решил лично ознакомиться с результатами работы ваших комиссий, -- невысокий мужчина в дорогом костюме коротким жестом поприветствовал вскочивших со своих мест докладчиков. Те медленно и неуверенно опустились на свои стулья, будто им стоило невероятных усилий заставить себя сесть в присутствии столь высокого руководителя. Мужчина продолжил: -- Мы не напрасно создали эти комиссии. Конечно, этим стоило раньше заинтересоваться, но... столько уже было разных "Концов Света", что, как говорится, одним больше, одним меньше. Но с декабрём этого, 2012-го года случай всё-таки особый. Если о других "Концах" пророчили локально, немногие и недолго, то календарь Майя уже несколько лет не сходит со страниц газет и экранов телевизоров. И если год или два назад это выглядело как шутка, либо простая щекотка для нервов, то теперь, что ни день, то пророчество упоминается со всё более серьёзным выражением на лице. Серьёзным, а порой и встревоженным до неприличия. Такое ощущение, что назревает массовый психоз, связанный с "проблемой 2012". Вот мы и решили, для оценки этой проблемы и изыскания путей её решения создать комиссии из экспертов разного уровня. Надеюсь, сами то вы в Конец света не верите? -- президент пристально взглянул на докладчиков. Пётр буквально почувствовал, как неуверенно вздохнул Сомов, собираясь с мыслями для ответа, и опередил старого товарища: -- Ну, что вы, господин президент - я в подобную ерунду не верю. А вот он - верит, -- и Пётр кивнул в сторону Сомова. Тот аж закашлялся от подобной наглости, и пребольно пнул под столом ногу Самарцева. Пётр поморщился, но не смог сдержать довольной ухмылки: "Зацепило, значит! Один-один, Сомик". Президент, глядя на эту короткую пантомиму, улыбнулся: -- Чувство юмора - это хорошо, это я одобряю. Ну, вот с вас давайте и начнём, -- и он, продолжая улыбаться, указал на Сомова. Игорёк привстал, полистал бумаги в своей папке, и начал рассказывать о статистике министерства внутренних дел и службы безопасности. По его словам число преступлений, вызванных приближением "Конца света" выросло, но настолько незначительно, что вряд ли стоит усматривать в этом угрожающую тенденцию. Опасные антисоциальные секты активизировались, появилось множество новых оккультных течений с тоталитарным уклоном. Однако, соответствующие службы имеют в каждой секте свих агентов и надёжно контролируют их. Под неусыпным наблюдением находятся и радикальные течения с уклоном в политику и экстремизм. Спецслужбы уверяют, что при малейшем подозрении на подъём их активности, они готовы нейтрализовать их лидеров, вплоть до физического уничтожения. А МВД и внутренние войска готовы поставить "под ружьё" достаточное количество бойцов, чтобы предотвратить любую массовую акцию фанатиков и радикалов. Президент, слушая доклад Сомова, кивал и делал в блокноте какие-то пометки. Пётр отметил, что глава государства доволен речью его однокашника. Ещё бы, он ведь услышал то, что и хотел бы услышать любой: всё под контролем, все отклонения в пределах нормы и статистической погрешности. Петра это слегка покоробило, ведь ему выпала честь огорчить первое лицо. Уж его доклад не сулил таких радужных перспектив, как Сомовский. Оттого, наверное, когда президент предложил Петру начать, у того в голове совершенно не ко времени заворочалась избитая фраза: "Ох, тяжела ты, шапка Мономаха". Пётр встал, выдержал недолгую паузу, собираясь с мыслями, и заговорил: -- Наша комиссия изучала возможные последствия так называемой "проблемы 2012" для экономики страны. Для начала я хотел бы обратиться к истории. Похожая ситуация уже имела место в конце пятнадцатого века. Дело в том, что Пасхалии - даты наступления Пасхи на каждый год - были рассчитаны только до 1492 года, а дальше шла лишь туманная приписка о последнем лете и втором пришествии. Не находите аналогий с пророчеством из календаря Майя? Так вот тогда, в 1491 году многие, очень многие крестьяне не стали засевать полей, и страну поразил невероятный голод. Нет, сейчас поля засеяны, и уже всходы появились, но теперь большая часть населения проживает в городах, и я бы не опасался удара со стороны селян. А вот финансовая система наша - колосс на глиняных ногах. Особенно это касается вкладов частных лиц. Мы ведь давно призываем людей хранить деньги на счетах в банках, и почаще пользоваться безналичными расчётами. И это правильно и полезно для государства, но... не в нынешней ситуации. Надвигающийся срок широко разрекламированного "Конца света", давление средств массовой информации, плодящиеся во всех углах невероятные слухи многих заставят не то чтобы поверить в катастрофу, но прожить оставшееся до часа "икс" время "на всю катушку". А для этого потребуются наличные. Кстати, уже сейчас многие рекламщики начинают спекулировать проблемой 2012. Мол, воспользуйтесь нашими услугами или товарами, а то потом поздно будет. И уже сейчас отмечен прирост вкладчиков, которые желают досрочно закрыть счёт в банке, или взять крупный кредит. Многие банки ужесточили требования к заёмщикам, будто тоже поверили в скорую гибель цивилизации. И люди это отмечают, как показали последние опросы, и однозначно связывают с "проблемой 2012". А на носу у нас лето, и огромное число граждан пожелают погреться на пляжах, так сказать, напоследок. Скоро в банки выстроятся очереди, и те просто не в состоянии будут одновременно вернуть все вклады. Начнётся паника, люди будут штурмовать банки, пожаром вспыхнут беспорядки и погромы. А там недалеко до гражданской войны и полного хаоса. А учитывая, что военные, полицейские и члены их семей тоже хранят сбережения в банках, то и полная боевая готовность силовых структур, о которой упомянул мой коллега(два-один, Сомище) окажется не полезней мухобойки в борьбе с лавиной, -- в этом месте Пётр сделал затяжную паузу, чтобы отдышаться и дать собеседникам возможность осмыслить услышанное. Президент, нервно сцепив пальцы, взял слово: -- Помнится, несколько лет назад похожий банковский кризис уже случился, и мы с ним успешно справились. А зарвавшимся рекламщикам и журналистам мы, безусловно, укажем на место. Пётр постучал пальцами по столу, и незамедлительно ответил: -- Верно, только стоит учитывать, что тогда и причины у кризиса были не такие глобальные, и уровень доверия к власти был значительно выше. С тех пор многое из обещанного народу выполнено не было, если не сказать хуже..., -- в этот момент Пётр заметил, как нахмурился президент, и решил поскорее исправиться: -- То есть, разумеется, все обещания исполнялись по мере возможностей, но люди почему-то так не думают. Я пользуюсь исключительно результатами опросов, и сам не до конца понимаю причины такого вопиющего несоответствия настроений власти и народа. Президент устало махнул рукой, давая понять, что дерзкий просчёт докладчика можно считать исправленным. Пётр продолжил: -- А насчёт "указать место"... Тут надо очень и очень осторожно. Если люди заметят резко возникшее молчание на тему Конца света, а если ещё кто-то проболтается, что тема закрыта по указке сверху, то каждый поймёт - власть боится. А если есть страх, значит, есть и его причина, и она не вымышленная, как всех пытаются убедить. В общем, эффект может быть обратным, и цепная реакция массового психоза лишь ускорится. Именно поэтому не стоило бы обращаться к людям с призывом успокоиться и не нервничать по поводу двадцать первого декабря - паника может вспыхнуть мгновенно. Президент встал, и сделал несколько шагов вдоль ряда стульев, потом вернулся, и занял своё место. Его голос звучал так же спокойно, но интонации уже выдавали некоторую тревогу и озабоченность. -- Хорошо, точнее, наоборот - плохо. Только всё это общие фразы, а имеются ли у вас расчеты по проценту отозванных вкладов, после чего грозит кризис. Ещё хотелось бы взглянуть на прогнозы по срокам и возможным последствиям. -- Да, да, конечно, господин президент. Вот необходимые данные, -- Пётр ловко выудил из папки несколько листков, и протянул главе государства. Тот стал внимательно всматриваться в таблицы и графики, а Самарцев решил добавить: -- Всё просчитывалось с использованием самой современной техники исходя из множества вариантов развития ситуации и различных комбинаций начальных данных. На последнем листке - сроки. Президент, рассматривая страницу с итогами расчётов, заметно помрачнел. -- Значит, при самом удачном "раскладе" у нас в запасе лишь месяц? -- К сожалению так. А потом негативные события начнут разворачиваться со скоростью взрыва, и остановить катастрофу уже не удастся. Срочно нужна хорошая, рабочая идея, и абсолютная секретность. -- Может, Премьер-министра попросить, чтоб он бросил клич среди своих френдов в соцсетях? -- Что вы, ни в коем случае. При всём моём уважении, Интернет-знакомые премьер-министра - люди образованные и неглупые. По постановке задачи, сразу догадаются, что к чему. И через них утечка пойдёт с ещё большей скоростью. И тогда точно гибель цивилизации станет реальностью. Нет, тут нужен гений, но человек никому не известный, и не ищущий популярности. С вашего позволения, я нашёл одну кандидатуру. Разрешите представить - Кишмиш, -- и Пётр вытянул из папочки ещё несколько листочков, скреплённых блестящими скобочками. -- Кишмиш? Из средней Азии? -- президент с интересом рассматривал очередную пачку бумаги в руках докладчика, которого он в мыслях уже давно записал в самые мрачные вестники. Пётр неожиданно рассмеялся: -- Прошу прощения, вырвалось. Просто я этого человека с детства знаю. Кишмиш - это детское прозвище, а так он Мишка Шишкин. Кхм, простите - Михаил Анатольевич Шишкин. Светлая голова - любые кроссворды и головоломки мгновенно решал, читать раньше всех научился, а считает лучше любого компьютера. Вот здесь, -- Пётр пододвинул листки по гладкой столешнице поближе к президенту: -- Здесь его биография, характеристики, и результаты проверки службой безопасности. Можете ознакомиться. Президент несколько минут пристально вчитывался в частые строки отпечатанного текста, потом неуверенно покачал головой, и посмотрел в глаза Петру. -- Какой-то мутноватый человечек, этот ваш Шишкин. Институт не окончил, в армии не служил по состоянию здоровья, много лет не имеет постоянной работы - больше похож на неудачника, чем на великого мыслителя. Пётр мгновенно нашёл, что ответить: -- А вы вспомните Перельмана. Тот ведь тоже замкнутый, странный чудак, но бесспорный гений. Они, великие умы, такие - не от мира сего. Считаю, что именно подобный человек способен на неожиданные решения. За Шишкина я ручаюсь - невероятный интеллект. И потом, для нас же лучше, что он такой малообщительный и странный - не проболтается, а если кому-то что и брякнет, то уж его точно никто слушать всерьёз не станет. Главный человек в руководстве великой страны ещё какое-то время бродил по кабинету, нервно теребя пальцами мужественный подбородок. Притихший Игорёк Сомов смотрел то на него, то, с удивлением, на Самарцева. Пётр выразительно подмигнул ему, про себя отметив: "Пожалуй, три-один, Сомов. Гэйм Овер. Впредь не станешь перед Самарцевым нос задирать". Наконец, президент обогнул длинный стол, и подошёл к Петру. Он остановился совсем рядом, и уверенно протянул свою руку. Пётр осторожно пожал крепкую ладонь лидера, и услышал заветную фразу: -- Хорошо. Раз вы с детства знакомы с этим Шишкиным - вам и карты в руки. Сколько понадобится времени? -- Я думаю, за пару недель он справится... -- Десять дней! Больше у вас нет, -- президент обошёл вокруг стола ещё раз, полистал страницы перекидного календаря, и, ткнув пальцем в бежевый листок бумаги, добавил: -- В следующий четверг, ровно в девять часов вы должны быть здесь с готовым планом действий. Если сможете раньше - свяжитесь со мной через вашего министра. Всё, господа, за работу. Пётр, незаметно дёрнув за рукав Сомова, направился к выходу. Ему предстояла серьёзная, большая работа в ближайшие несколько дней. Пётр Самарцев знал, что за ним будут пристально наблюдать все эти дни, а потому практически всё время проводил с давним знакомцем - чудаковатым и незадачливым Мишкой-Кишмишем. И за три дня до назначенного срока, в понедельник, он обратился к главе своего министерства с просьбой устроить встречу с президентом. И спустя три часа его доставили на встречу, как положено, с мигалками и крякалками. Президент был не один, а в компании премьер-министра и глав некоторых министерств. -- Говорите, Самарцев. Все присутствующие в курсе "проблемы 2012" и результатов ваших исследований. Ну, что там ваш гений? Наша проблема решена? Пётр опустил глаза, не выдержав строгого взгляда, и негромко промямлил: -- Почти решена. Президент угрожающе повысил голос: -- Что значит "почти"? Не тяни, Самарцев, нам тут не до шуток - в мелких банках уже начались перебои с наличностью. Пётр в смущении прикусил губу, но сумел выдавить из себя: -- Наш гений, Шишкин, проблему решил, но... он оказался не таким бескорыстным, как Перельман, с которым мы его сравнили в прошлый раз. Михаил Анатольевич Шишкин пожелал за свою идею вознаграждение, -- и Пётр дрожащей рукой протянул президенту бумажку, с написанной от руки суммой. Глава государства секунду рассматривал клочок бумаги, потом, коротко хохотнув, показал бумажку министрам. Те возмущённо загудели. Со всех сторон посыпались обвинения в неслыханной наглости и предложения допросить "гения" с пристрастием. Пётр, сказал негромко, но чтобы слышали все, кто был в кабинете: -- Прошу прощения, господа, но я этого человека знаю - силой из него ничего не выбьешь. Очень уж упёртый. К тому же, телом хлипок - вида крови боится, а от малейшей боли в обморок падает. В детстве над ним из-за этого весь двор насмехался. А если после потери сознания очнётся, то может и не вспомнить, чего напридумывал для спасения нашей цивилизации. А он уверяет, что идея стоящая - говорит даже, что государство на этом неплохой доход сможет получить. И я ему верю. Министры продолжали совещаться, и, наверное, совещались бы ещё долго, но президент снова подошёл к Петру, сунул ему в карман бумажку, и спросил: -- И как этот юродивый желает получить означенную сумму? -- Ордерными векселями государства и крупнейших компаний номиналом в миллион долларов каждый. -- Мне некогда удивляться осведомлённости этого чудака в ценных бумагах. Хорошо, сумма будет готова послезавтра, к четвергу, как ранее и договаривались. -- Прекрасно, к тому времени я успею подробно изложить его план на бумаге, -- выпалив последнюю фразу, Пётр направился к выходу, физически ощущая спиной полные ненависти взгляды министров. Почему-то ему вспомнились слова о том, что в старину гонцу за плохую весть отрубали голову. Закрыв за собой дверь, Пётр выдохнул с облегчением, радуясь тому, что эта мрачная традиция не сохранилась до времён нынешних. В четверг, без пяти минут девять, Пётр уже стоял возле высоких дверей знакомого кабинета, нетерпеливо барабаня пальцами по кожаному боку коричневой папки. Тот же помощник в строгом сером костюме ровно в девять часов пригласил Самарцева войти. Кабинет был полон народа - почти всё высшее руководство страны собралось вокруг большого стола, во главе которого восседал президент. Он помахал Петру: -- Сразу к делу. Что там у вас? Пётр, трясущимися от волнения руками положил на стол папку. -- Идея отличная и на сто процентов работоспособная. Но... вы насчёт условия помните? -- Разумеется. Там, в углу на столике лежит кейс с векселями. Пётр подошёл к столику, открыл пластиковый кейс с алюминиевыми накладками, и стал проверять пачки с векселями. Президент повысил голос: -- Бросьте, Самарцев, вы не на базаре - здесь вас не обманут. Начинайте представлять идею вашего протеже Шишкина. Пётр закрыл кейс и вернулся к папке. -- Сразу скажу, что идея необычная, но в этом её эффективность. Шишкин предложил действовать от обратного. Прежде всего, необходимо убедить всех, что Конец света действительно неминуемо произойдёт в декабре этого года. Ну, объявить, что учёные, мол, только теперь обнаружили признаки приближения периода невероятной силы вспышек на солнце, или, что обнаружили стремительно несущийся к Земле астероид. В общем, неважно что, но от этого "чего-то" в декабре жизнь на планете исчезнет, -- Пётр на секунду замолчал, поняв что его никто не слушает - каждый старался погромче заявить о своём недовольстве, считая идею Шишкина либо безумием, либо издевательством. -- Тоже мне, шутники выискались. -- Да посадить их обоих. Пожизненно! -- Мерзавцы! Сволочи! Крики неслись отовсюду, возмущению не было предела. Наконец, президент стукнул кулаком по столу, призывая всех к порядку, и, едва сдерживая злость, напустился на Петра: -- И это ваша идея, Самарцев? Что за бредятина? -- Господин президент, господа министры, вы меня дослушайте. У меня поначалу реакция была такая же, но идея стоящая. Только так мы спасём нашу экономику, да ещё и казну пополним. Только наберитесь терпения, и дослушайте. -- Ладно, продолжай, -- рыкнул глава государства. -- Итак, необходимо запугать людей реальностью Конца света, но сразу же дать им надежду. Надежду на спасение. Гонимые страхом смерти, люди ухватятся за эту надежду, и будут безраздельно преданы тому, кто посулит им спасение - вам, господа. -- Продолжай, Самарцев, -- уже спокойней сказал президент. Министры тоже притихли, и смотрели на докладчика с интересом. Пётр почувствовал себя уверенней, и продолжил: -- Сразу же после объявления о надвигающейся угрозе, необходимо будет заявить о давно разрабатываемом секретном плане "Ковчег" - комплексе мер по спасению населения в случае глобальной катастрофы. Якобы, на случай гибельных воздействий, ещё в советские времена начали строить полностью автономные подземные города. В обстановке строжайшей секретности в самых безлюдных уголках страны росли вглубь земной коры ярусы "Ковчегов". После распада Советского союза проект был заморожен, но теперь есть повод о нём вспомнить, и срочно возобновить работы. Через все средства массовой информации надо будет заявить, что окончательная реализация плана "Ковчег" возможна в течение двух-трёх месяцев. Однако это потребует огромных средств, которыми в данный момент государство не располагает. Вы, господин президент, объявите, что в целях сбора средств, дали указания банкам развернуть кампанию по открытию персональных счетов по вкладам "Ковчег". Каждый, кто откроет счёт с вкладом "Ковчег", или переведёт на этот вклад деньги с других счетов, может считать, что место в подземном городе для него резервируется автоматически. Надо будет зафиксировать минимальную сумму вклада, но упомянуть, что чем больше будет вложено денег, тем лучше будет обеспечен удобствами и провизией вкладчик в спасительном "Ковчеге". Для беднейших слоёв, чтобы избежать паники и волнений, можно пообещать место в "Ковчеге" даже при условии вложения суммы ниже минимальной, если они докажут своё бедственное положение. Министры зашептались, а президент недоверчиво склонил голову набок, и сказал: -- Ерунда какая-то - ты что, Самарцев, забыл о журналистах, о свободе слова? Вмиг раскопают, откуда в этой затее уши растут, и всё насмарку. Пётр хитро улыбнулся: -- Как сказать, как сказать... Угроза глобальной катастрофы - это же очень хороший повод объявить в стране Чрезвычайное Положение, которое, сами понимаете, позволит полностью контролировать СМИ. Газеты, журналы, телеканалы понадобятся государству, чтобы развернуть масштабную пропаганду вкладов "Ковчег". А доступ в Интернет можно будет временно ограничить. Тут главное - запустить маховик, и пару- тройку месяцев жёстко контролировать исполнение плана, а потом гайки можно будет ослабить. Снять Чрезвычайное Положение, немного добавить свобод. Там ведь до декабря уже мало времени останется, и если что-то просочится, то большой беды эта утечка информации к тому времени натворить не успеет. Министр финансов встал со своего кресла и вступил в разговор: -- А что - неплохо, должен отметить. Деньги останутся в банках, не случится финансового коллапса, удастся избежать паники и беспорядков. Я даже думаю, что народ, как часто в таких случаях бывает, сплотится перед лицом грозящей всем опасности. Беда заставит людей объединиться вокруг лидера нации. Пётр сразу добавил: -- И учтите, что банки заработают неплохие деньги с комиссий по переводу денег и открытию счетов. Не забудьте упомянуть об этом перед владельцами банков, когда будете посвящать их в суть замысла. А иностранные представительства тоже вряд ли откажутся поучаствовать - иначе будут наблюдать, как деньги вкладчиков текут мимо. И для государства прибыль - дополнительные налоги от поднявшихся банковских доходов. И потом для людей вклад "Ковчег" - это беспроцентный займ государству, ну так это надо всем представить. А вот банкам можно будет назначить некий символический процент за пользование деньгами, собранными по вкладам "Ковчег" - тоже для казны прибыль немалая. Мой Шишкин вам ещё многократно окупится. Вот в этой папке подробный план действий, расписанный по дням и неделям. Когда стоит дать указания банкирам, на какой день назначить пресс-конференцию, когда... К разговору вновь присоединился президент, внимательно обдумывавший каждое слово Самарцева: -- Ну, допустим, всё это спасёт наши банки, сохранит порядок и власть, а что потом? Я имею в виду - после декабря, после "Конца света"? Пётр был готов к этому вопросу. -- Ну, тут надо будет изобразить приятное удивление, порадоваться вместе с людьми тому, что угроза миновала. Можно будет сказать, что учёные, так же как и древние Майя, немного ошиблись, и виновные, среди ученых, разумеется, будут наказаны. От научных кругов кто-нибудь выступит и скажет, что астероид внезапно изменил траекторию и просвистел мимо Земли, что страшные процессы, грозящие взрывом светила неожиданно обнаружили обратную динамику, ну в общем... не учли всех факторов, перестраховались - с кем не бывает. Лучше "перебдеть", чем "недобдеть", как говорится. Пообещать, что деньги с вкладов "Ковчег" всем непременно будут возвращены в течение года, или иного срока. Либо можно будет сразу перевести их на срочные вклады в тех же банках, чтобы проценты "капали", как и раньше. Но предупредить, что срок вклада должен быть не меньше года. То есть, и после декабря ничего страшного не случится, а, скорее всего, народ, "постояв на краю" станет более покладистым и лояльным к власти. Государство только окрепнет! Пётр сделал ударение на последней фразе, и замолчал. Эта пауза была сделана им с умыслом, но он всё равно вздрогнул от неожиданности, когда услышал отдельные хлопки, которые скоро переросли в дружные аплодисменты. Пора! Надо поспешить, а то, согласно плану, через пару дней Чрезвычайное Положение введут. А молодцы - могут, когда прижмёт. Уж и расстарались - куда ни глянь, всюду реклама вкладов "Ковчег" с гарантией спасения. А страха нагнали так умело, что Пётр сам начал верить, будто после двадцать первого декабря мир обречён. Так, вот и Мишкина дача - тихое местечко, безлюдное. Скрип калитки, стук по оконному стеклу. -- А, Пятак, заходи. -- Привет, Кишмиш. Ты один? Мишка кивнул. Пётр осмотрел комнаты старенького дома. Никого. -- Мишка, ты куда спрятал папку, что я тебе дал? Тащи сюда. Мишка ушёл, и вернулся минуты через три с папкой в руках. -- Вот, в целости и сохранности. А чего ты печь растапливаешь? Тепло ведь. -- Да так, тягу проверить. Давай её сюда. Мишка передал бумаги Петру, и тот сунул их в огонь. Искусственная кожа обложки начала съёживаться и с шипением плавиться, а листки почернели, и свернулись комьями пепла. Мишка снова заговорил: -- Ну, ты, Петька, и голова! Я почитал эти листки - ничего не понял. Что там понаписано, если не секрет? -- Для тебя, Мишка - никаких секретов. Это настоящий доклад моей комиссии по "Проблеме 2012". А теперь к делу, -- Пётр открыл свой чёрный рюкзак, и вытащил оттуда пять листков плотной бумаги. -- Держи, Мишка, твоя доля. Эти векселя тебе в любом банке, в какой хочешь стране, обменяют на миллион долларов каждый. Рекомендую Швейцарию. А лучше поезжай туда, где всегда тепло и спокойно. И поскорее - через два дня будет поздно. Мишка с интересом рассматривал векселя. -- Ну, надо же! Спасибо, Пятак - ты мужик! Только... вот, смотри, что я в магазине получил, -- и Мишка протянул Петру листовку с рекламой спасительного вклада "Ковчег". Там очень грамотно описывались ужасы предстоящей катастрофы, и единственный путь к спасению - комплекс "Ковчег". Пётр закашлялся от возмущения, и посмотрел на Мишку так, будто перед ним стоял говорящий кальмар. -- Мишка, очнись - я же тебе рассказывал, что это не по-настоящему. Фальшивка весь этот "Конец света". Беги за билетами, и на самолёт. Мчись туда, где всегда тепло и весело. Мишка, по-прежнему теребя в руках рекламный буклет, шумно вздохнул, и с грустью в голосе промямлил: -- Спасибо, тебе, Пятак, что вспомнил обо мне, за деньги тоже, но... Что-то мне не по себе как-то. Уж очень складно всё описывают эти учёные. А тут ещё пророчество Майя - всё один к одному. О, мобильник зарядился, -- Мишка услышал короткое пиканье, и бросился к розетке. Пётр посмотрел но согнутую спину друга детства, с которым давно- давно играли в казаки-разбойники, футбол и войнушку. -- Дурак ты, Мишка. Как был дураком, так и остался, -- Пётр закинул лямку рюкзака на плечо, и быстро направился к двери. Уже на крыльце, через неприкрытую дверь, он услышал Мишкин голос: -- Алло, здравствуйте. Скажите, могу я у вас открыть вклад "Ковчег"? Да? Прекрасно! А скажите ещё - вы векселя принимаете? Пётр с силой захлопнул дверь, и бросился к машине. Покидая деревню, он ещё раз обернулся на дом старого приятеля, и, удивлённо хмыкнув, повторил: -- Дурак ты, Мишка
