Глава 46 Проверка на вшивость Татьяна проснулась оттого, что Иван тряс ее за плечо. Таня садится на постели, но не может прийти в себя. Она держится за виски и, не понимающим взглядом, смотрит на мужа, наконец, взгляд ее становится осмысленным. – Что тебе снилось, милая? То, что ты себя диетами когда-нибудь доведешь, так это понятно. Но ты и меня чуть не задушила! Ты хоть узнаешь своего любимого мужа? – Я душила Бармалея! – Ах, Бармалея!.. – Иван смеется. – Мало того, что ты его подковала. Я и не подозревал в тебе таких способностей. А теперь…Какая же ты кровожадная. – Он вчера был тут! Он портфель с ценными бумагами увел… – Доказательства? – Из мусоропровода сказали. – Ах, из мусоропровода!.. – Да-да! Причем несколько раз. «Бармалей», – говорят и точка. Я не согласилась, так меня сухорылым скелетом обозвали… Ах, опять из-за меня все пропало! – Ну-ка, не преувеличивай. Что за ценные бумаги, и по какому курсу мы загремели? – Как же, Ваня, ты разве не слыхал, как Профессор вчера сказал, что с помощью этих документов может возвратить… короче, все поставить на свои места в этом мире?..Теперь Бармалей похитил их...А я уже поверила, что пришел конец всему этому…нашим скитаниям… – Ах, вот ты о чем…– с ошарашенным видом отвечал муж. – Понимаю, понимаю, ты устала. И я… но я с тобой. И…разве уж так ты хочешь, чтобы все вернулось и стало по-прежнему? Как пять лет назад? Или, может, десять? А как же Волшебная страна? Разве там плохо? Неужели ты хочешь опять пришпан…пригвоздиться к определенной реальности – и больше никуда? – Там хорошо, слишком хорошо…Так не бывает, Ваня. Вернее бывает, но только в сказках…Она ж…волшебная! То есть, как появилась внезапно в нашей жизни, так и исчезнет…Ты разве не понимаешь? Это мираж. Только…только плохое постоянно!.. Из её глаз неудержимым потоком хлынули слёзы. – Не гневи бога! – уже хмуро сказал Иван, взял салфетку и попытался вытереть жене слезы. Салфетка оказалась влажной и, понятно, не впитывающей, поэтому он ее скомкал и закинул в угол, вместо того, чтобы опустить в специальный контейнер. Более того, ему вдруг захотелось громко шмякнуть по столу кулаком и... Но вместо всего этого он тяжело опустился на табурет у стола, подпер кулаком скулу и задумался. – Возможно, Волшебная страна и не существует, – сказал он раздумчиво. – Но тогда что же мы с тобой видели?.. – Видеофильм! Простое видео, подобное тому, что нам показывали на потолке в большом зале Туннеля. – Это были отрывки из будущего. И дети их видели. Значит, это не простое видео… – Пусть из будущего…А Волшебная страна – это видео о настоящем, – его сварганить пара пустяков. Это проба. Стереоэффекты, запахи, осязания… При современных технологиях – это пара пустяков. Проверка на вшивость – вот что! А потом такое начнется!.. – Что начнется? – обескуражено спросил Иван, но семена сомнения уже пронзили своими ядовитыми ростками его сердце… На несколько минут в спальне воцарилась тишина. Перед глазами Тани-Вани пронеслись эпизоды последнего месяца лета, когда они всей семьей экстренно явились в город по вызову полиции. Дело в том, как сообщалось в извещении, человек, которого они поймали и нейтрализовали на даче Спартак Никодимович Б. , сбежал по дороге в город, прямо из полицейской машины! Полиция в весьма корректных выражениях просила прибыть в город семью в полном составе, не исключая обслуживающий персонал, ежели таковой имеется, ибо это очень важно для следствия. Расходы же, связанные с исполнением предписаний полиции, обязывались возвратить с процентами по ставке последнего рефинансирования. Сначала опрашивали Лику, потом ее няню, как первых контактеров с преступником. Поскольку с подачи пятилетнего ребенка речь шла не более и не менее, как о Бармалее, то в следственных документах преступник проходил именно под этим кодовым названием, и скоро к нему все так привыкли, что имя сказочного героя стали воспринимать без усмешки и как само собой разумеющееся. …Десятого августа, возвратившись поздно вечером из полицейского участка, куда ее вызывали по поводу происшествия на даче, Таня открыла почтовый ящик – и плотно скомканный комок вывалился из него. Со страхом и недоумением она узнала в нем Ликину футболку. И это было бы еще ничего – мало ли, может, было жарко, и няня, чтобы не отпирать стальную дверь, забежала быстренько в подъезд – ведь они жили на первом этаже – и положила футболку в почтовый ящик… Другими словами, это было бы еще ничего, если б из почтового ящика не выпорхнул листочек с номером телефона, по которому родителям предлагалось позвонить человеку, выкравшему у них дочь, и договориться о цене возврата. В одно мгновение Татьяна взлетела по лестнице и, кажется, даже без открытия ключом – во всяком случае, ничего подобного память не зафиксировала – вбежала в квартиру. За компьютером, как ни в чем не бывало, сидела их пятилетняя дочь. «Лика! – закричала мать и обняла девочку.– Какое счастье, что все это неправда! Но откуда у них это?»– слезы обиды за жестокий розыгрыш закапали из ее глаз. «Мама, – ответила та, досадливо надув губки.– Ну, какая ты у меня плакса, право. Ты всегда говоришь так непонятно, а когда плачешь – особенно. Возьми салфетку фирмы «Икс», утри слезы, а потом уж общайся с ребенком». «Твоя правда, моя детонька, но я так переволновалась! Я так счастлива, ты не представляешь!» – Таня схватила дочь в охапку и завертелась с ней по детской. «Осторожно! – вопила та. – Разобьешь мой комп! Уж лучше те сорняки, что на окне, а не компьютер фирмы «Зет»! Ну-ка, поосторожней! Я тебе никогда не прощу!» Татьяна застыла на повороте и поставила девочку на пол. Ее лицо побледнело от изумления и какого-то нового страха. « Что, что такое ты говоришь? Ты ли это, Лика? – спросила она, тревожно вглядываясь в лицо дочери и ища на нем признаки недомогания. – Ты не заболела?! Ведь эти сорняки твои любимые розы! Что с тобой?» В дверях показался Иван, и Таня кинулась ему навстречу, прижимая футболку к груди. «Ванечка, – прошептала она. – С нашей дочерью… что-то не… что-то случилось!» «Вот истеричка, – негромко сказало пятилетнее чадо и возвратилось к компьютеру. – Как с ней жить после этого? Не хочу больше с ней общаться», – услышали окаменевшие родители… …По указанному телефону им ответили, что миллиончика хватит, что дело даже не в миллионе, а просто в вопросе помощи в одном важном деле, ну, а взамен… взамен они получат свою дочь в ценности и сохранности. «А что сидит у нас за компьютером?» – спросил Ваня, теряясь, радоваться ему или огорчаться. «Уже… сидит? – Последовала непродолжительная пауза. – О, не обращайте внимания. Это простое отражение. Издержки производства, так сказать. Не телефонный разговор». «А производство называется “киднепинг” – воровство детей?» «Не будем уточнять. Незнание в ваших интересах, – ответили в трубку вызывающе дерзким тоном.– Много будете знать – быстро состаритесь. Хи-ха-ха». « Это Бармалей, – убежденно сказала Татьяна, слушавшая разговор в режиме громкой связи.– Его смех невозможно спутать с чьим-либо еще. Как пустая бочка с горы катится…» …Они явились в указанное место, конечно, без миллиона рублей – его у них просто, не было – но готовые вырвать Лику из рук любого, вооруженного до зубов негодяя. Таня специально повторила с тренером подсечки, а Ваня захватил пятикилограммовую гантелю. Барамалей явился, как всегда, в своей соломенной шляпе и тут же попал в оборот перворазрядно осуществленного проекта тонко продуманной операции. Дело в том, что в письменном столе Ивана чего только не хранилось с самого розового детства, кочуя при переездах владельца, а затем и его семьи: это и модели автомобилей-трансформеров, и самолетов полупершингов-полубуранов, различные осуществленные и недоосуществленные придумки, а что важнее всего, проекты колбасного производства, так никогда и не достигшие патентного бюро… …Зашнурованный шпагатом почище копченой колбасы, но все с той же коварной усмешкой под закопченными дочерна усами, Бармалей сказал: «Придурки. Я не такой прожженный разбойник, как вы думаете. У меня есть эти самые… чувства. Я очень люблю маленьких детей. Ваша дочь, кстати, в полном здравии и прекрасном настроении. Но только тогда, когда вы выполните одну мою маленькую просьбицу, я скажу, где она…» «Говори, негодяй, где наша дочь, и без всяких условий!» – прорычал Иван, с трудом схватив Бармалея за грудки, так плотно завернул его в шпагат смастеренный на скорую руку, а потому не сбалансированный до совершенства, механизм. «Эй, – задыхаясь, крикнул посинелый разбойник Татьяне, – скажи своему мужу, чтобы он потише, а то вышибет из меня дух – и тогда детенка вам никогда не увидеть, это уж точно». Иван взял себя в руки и стриганул ножницами с десяток шпагатных витков. Бармалей продолжал: «Залог – футболка. Верну ее, когда вы найдете и выполните мое поручение. Надо просто передать обычный конвертик, – Бармалей противно рассмеялся. – Хи-хи-хи-ха. Да, обычный конвертик с обычным письмом – обычным птичкам. Правда, повышенного ростика и с увеличенным числом крыльев. Их зовут Чухи. Они мудрейшие на земле. В письме ничего плохого нет, поверьте. Как прочтут – вас не растерзают. Просто единичка с несколькими нулями. Ну и что? Кого за это убивают? Если убьют, то это будет первый случай в истории, чтоб за единичку с нулями…Заметьте, лимон от них беру, а не от вас, жертвы киднепинга! С уплаченным налогом НДС. Только освободите меня от этой пошлой колбасной упаковки, не то я отдам концы». Таня-Ваня, пригрозив повторить упаковывание в любой миг, развязали его. Бармалей сел на мягкую траву, потирая ушибленную Таней ногу. Затем развернул карту перед Таней-Ваней. «Итак, входите в эту гору через Грот за Фонтаном, и дорога сама вас выведет. А если запутаетесь, спросите у коров. Не удивляйтесь, если они полетят, потому что…. Да о чем я? Для вас главное одно – ваш детенок там. И ничуть не скучает. Как, впрочем, и вы без него. Бросьте, кривить душой, неблагодарные. Вас освободили от спиногрызки, а вы…А в свой манекен киньте вот этим махоньким камешком – тогда во всем мне поверите. Хи-ха-хи-ха!» Заковыристо рассмеявшись, Бармалей выхватил Ликину футболку из рук Тани и убежал, прихрамывая, за угол – только его и видели. Когда родители Лики вернулись домой, пятилетнее создание по-прежнему сидело, застыв у компьютера. Быстро перебирая клавиши, оно даже не обернулось на звук, открываемой двери. «На вот тебе, лови, конфетку!» – крикнул Иван, только войдя. Он что-то кинул в протянутые лодочкой ладошки… «Мать», не успела сообразить, в чем дело, запирая дверь на замок, а когда обернулась «дочки» уже не было: она лопнула, как мыльный пузырь, оставив после себя мутную лужицу и запах горючего газа. Посередине лужицы лежал серенький камешек с желтыми прожилками… Глава 47 Самая злая утка в мире