Позём » 09 июл 2010, 13:04 Я бы на это не рассчитывал. Сайт глючит и лихорадит, я не понимаю в чём дело, а спецы что-то делают, где то там с техподдержкой общаются, остаётся лишь уповать. Наверно это очень трудно и сложно, поэтому давайте наберёмся терпения, хоть и хочется разораться конечно, я то уж очень хорошо понимаю каково это то и дело зависать на паузах.
Смит » 31 окт 2010, 22:46 Третьяк 12 лет. Сын крестьянина, ныне сирота. Добродушен, слегка глуповат, взамен этого природа-матушка не обделила силой и ростом. Не рвется к работе, но и не ропщет когда её нужно сделать. Пару раз оседал жить в деревне, пригретый какой-нибудь семьей, однако болезни и набеги уносили жизни добродетелей, обходя его стороной. Отчаявшись «жить - поживать, да харчи наживать» он решил стать наёмником, а ещё лучше наняться к какому-нибудь лорду. К сожалению или к счастью феодалам хватало воинов, или же предпочитали брать постарше, посему Третьяк вошёл в таверну с надеждой наняться к местному феодалу, барону Нивгардскому.
Айлан 18 лет. Родился в деревне Горелые Пни, и встретил первый день в убогой хижине одной из крестьянок. Его мать поселилась там недавно, и была женщиной, которая надолго не задерживалась на одном месте - но что-то, быть может, чувство долга, заставило ее остаться здесь, несмотря на малый достаток этой бедной женщины. Неизвестно, что толкнуло ее на этот шаг, но пришел день, когда она больше не могла заботиться о ребенке и кормиться сама - тогда она отвезла его на озеро неподалеку, и задушила, пока он спал. К ее удивлению, через несколько дней мальчик вернулся - крестьяне, заподозрившие недоброе, стали расспрашивать его, что случилось, на что он мог ответить только то, что пришла красивая женщина и разбудила его ото сна. Первые дни он помнил ее очень хорошо - она была доброй, он почувствовал ее любовь в тот момент, когда она обняла его – словно прошла бесконечность, а затем велела идти домой. Она была очень красивой, но одновременно была и очень печальной. Мальчик не мог объяснить, куда ушла таинственная незнакомка, и почему ее никто не видел, кроме него - постепенно, все произошедшее стало стираться из его памяти, и он с трудом мог восстановить черты лица этой женщины. Тогда Айлан начал рисовать. Его мать стала очень тихой, и старалась не заглядывать ему в глаза - долгими вечерами она сидела в кресле-качалке и смотрела на огонь в очаге. Пару раз он рисовал ее. Но больше - ту женщину, которую он встретил на озере, и детские наброски его постепенно становились все лучше и лучше, и тогда он откладывал уголь в сторону и смотрел на холст бумаги, чувствуя каждую черточку ее лица, ощущая гладкость ее щек под своими руками, и теплоту в глубине ее глаз. Иногда она улыбалась, но часто он изображал ее печально склонившей голову, и тогда ему хотелось плакать. Когда ему исполнилось десять, деревню навестил странствующий монах. Прослышав о мальчике, якобы воскресшим из мертвых, он зашел к ним в хижину - и тогда его мать рухнула на колени и начала умолять простить ее. Монах ничего ей не сказал, он только попросил Айлана показать ему его рисунки. Он до сих пор помнил, как монах удивленно перевел на него взгляд - этот мальчишка, с трудом заучивший пару молитв в местной церквушке, рисовал Деву Марию - сомнений не оставалось, хотя его наброски и отличались от изображений иконописцев. Сразу на рассвете Айлан уехал вместе с монахом. Долгие семь лет он провел в монастыре, и был вполне доволен жизнью, чувствуя спокойствие и умиротворение в знакомых стенах. Но настал момент, когда что-то позвало его - он хотел повидать мир. В день, когда ему исполнилось восемнадцать, Айлан покинул монастырь и отправился куда глаза глядят. И никому, никому, кроме братьев-монахов, он не открывал своего секрета - того, что уже на протяжении трех лет, каждый месяц, в день, когда его задушила мать, ладони его кровоточат...
Альтерриец. (в бою Альтер) 23 года. Волосы чёрные длинные, рост высокий, но не выделяется среди других рыцарей. Телосложение поджарое, знает не только рыцарскую манеру боя. Родился в Турнедо, но был отправлен на воспитание к одному из вексенских баронов. В качестве оруженосца барона выступил в Крестовый Поход Барбароссы, где с юности познал все "прелести" походной жизни. В первом же серьёзном бою вынес умирающего сюзерена из боя и по его просьбе занял его место в рыцарском клине и был замечен королём. Произведён в рыцари на поле боя, за три года до возраста обычного произведения в рыцари (то есть в 18 лет). Половину похода провёл с раненой правой рукой, но принимал участие в боях, держа копьё или меч в левой, и владеет обеими руками почти одинаково. После возвращения Барбароссы в Вексен, длительное время оставался с арьергардом войска, не раз бывал в окружении, но выживал благодаря железной подчинённости уставу и Кодексу рыцаря. Два года скитался с остатками арьергарда в поисках выхода к Вексену, встречал различных чудовищ и множество магической ерунды. Из последнего не брал ничего, что не могло бы сделать его доспех прочнее, меч острее и сильнее, а руки - крепче. В конце концов, полуоборванный и безденежный отряд из двухсот рыцарей превратился в два десятка, но вышел из неизвестных земель, и, пройдя через Фоссано, добрался до Вексена. Но Альтерриец ещё на границе с Фоссано оторвался от отряда, намереваясь вернуться домой. От пилигримов узнал, что родительский замок был за это время не раз завоёван и переходил из рук в руки довольно часто, права на него решил не предъявлять, совершенно не представляя себе управление чем-то большим, чем десяток. Прекрасно понимает преимущества и недостатки тяжёлых доспехов, но кольчугу и стёганый поддоспешник не снимает почти никогда. Плащ с крестом носит скорее по привычке, и по отсутствии иных плащей, ибо Крестовый Поход окончен. В меч вплавлена гемма, пока никак не проявившая своих свойств, но меч освящён походным священником, на шее амулет, позволяющий раз в день заметно ускоряться на несколько секунд, копьё приторочено к седлу в виде двух обломков. Щит обычный, с изображением креста. От полных лат остался помятые панцирь и шлем, ныне лежащие в мешке, да освящённая тем же походным священником кольчуга. У арбалета сломана дуга, и нет ни одного болта в запасе. За пазухой ни монеты, но от похода остался скудный запас трофеев.
Один из рисунков Айлана, который он попросил передать своей матери - Дева Мария. //Сканировалось с тетради, листок немного помялся, а яркость я занизил, чтобы все было видно, поэтому видны такие синие полосы - ну, что ж поделать.
=) Приятно слышать) Вообще, я редко когда сажусь рисовать, это было нарисовано в момент душевного порыва, так сказать. За прототип брал икону Девы Марии Гваделупской.
------= Лораль=------ 1) Воровка. Сирота. А так же девушка лет девятнадцати, рост 173, длинные русые волосы с рыжеватым отливом, зеленые глаза. Одета в узкие штаны, кожаный топ, по погоде плащ или полушубок. 2)В родном селе её считали всегда изгоем, пока она не вступила в воровскую шайку и необзавелась покровительством Амантиуса. Теперь с его смертью, она не сможет вернуться в родные просторы, так как её без Амантиуса первым же делом вздернут на эшафоте. 3)Из оружия: лук и метательные ножи.
Лораль есть два варианта - можно зайти в Таверну и набрать там постепенно команду на квест или присоединиться к походу за огрским мечом, куда понесло группу приключенцев.
Сироты часто становились воровками, а если бы не лук и кинжалы, то чего бы ей делать среди приключенцев? )) кормила бы третьего младенца и варила бы капусту с репой мрачному мужу. Пока, в противоположность ссылке могу сказать, что здесь вроде сирот не наблюдалось пока. Вон Айлана вообще мать в детстве задушила )) Остальные вроде вообще о родителях не упоминали особо, видно давно выпорхнули из гнезда и в отличии от девушки 19 лет, факт их наличия или отсутствия не слишком их занимает.
)) пока не стало. Девушка пока не решилась, звать с собой команду собираясь в таверне у семи дорог, или если одиночка, как выйти к команде скачущей по делам на просторы хребта.
Тед Беар. Варвар. Светлокожий, светловолосый. Густые борода и волосы. Крепкое сложение. Родился в северных землях, очень далеких и холодных. С юности привык к холоду и без труда переносит лютейший мороз, позволяя себе время от времени ходить полуголым, объясняя это тем, что "видывал морозы и покрепше, а в такой жаре и закоптиться можно". Тягой к странствиям отличался всегда, ибо часто убегал из родного селения, за что был много бит. Но битье не отразилось на характере негативным образом, наоборот закалило его и научило презрительно относиться к боли. Скитания по лесам закалили тело, научили навыкам следопытства, охоты. В конце-концов, собрав кое-какие пожитки, отправился куда глаза глядят, а глядели они на юг, где, как он слышал, можно было легко наживиться. Физическая сила и выносливость способствовали его востребованности на рынке труда, то бишь наемников. Частые схватки научили справляться с мечом, особенно двуручным, который он купил на первый же "гонорар". Опыт в военном деле повышался, повышалась и зарплата. Вскоре он купил себе хорошего коня, одежду получше и отправился в вольное путешествие, стремясь подобраться вплотную у знаменитому Великому Хребту, где по недавним слухам можно было с легкостью перебраться в богатейшее королевство, где как никогда нужна была военная сила некоему лорду Ричарду, очень молодому, но амбициозному. Характер под стать имени - истинно медвежистый. Наравне с покладистостью, ему присущи раздражительность и вспыльчивость, а сила дала ему право подкреплять гнев сочным ударом кулака в морду. Отмечается также огромной целеустремленностью в достижении планов. И хоть рос он скорее в одиночестве, он без труда заводит новых знакомых и может пропустить кружку-другую добротного эля. Братьям по оружию всегда доверяет, готов защитить спину, но и ждет того же взамен. Привык общаться в основном только с воинами, хотя он как-то смог выучиться читать и худо-бедно писать. В общем, он хороший воин и хороший друг, на которого можно положиться в случае чего.
Да как как... Выскочить из горящей избы и к коням, под уздцы их, сразу двоих, остальные сами остановятся )
Валиасайя Деливор. Странный он человек… что ни говори, очень странный. Со странным именем, странным акцентом… умеет писать и читать! Заглянув в его тетрадь, в которой он степенно выводит странные, непонятные символы черным пером в руках, незадачливый наблюдатель пришел бы еще в большее удивление, ведь, будь он даже самым ученым мужем Севера, ему ни за что не понять эту затейливую вязь, больше похожую на изящный рисунок, чем на грубое письмо. Оружие… из оружия у него первым в глаза бросается какой-то меч, да не меч... какой же это меч, если большую часть его занимает не клинок, а рукоять, в которой (эка невидаль!) можно разглядеть высверленные отверстия, что делало его больше похожим на флейту. Кроме того, на поясе у него заткнуты за ремень четыре ножа в ножнах. Валиасайя не любит оружия. Если ситуация того позволяет, он предпочитает драться в рукопашную. На вопрос: «Откуда ты?», Валиасайя, помедлив, отвечает, что однажды просто вырос из-под земли. Мало кто ему верит. Если же он говорит это священнику, то получает долгий пристальный взгляд. Тогда Валиасайя понимает, что иногда лучше держать язык за зубами. У него за спиной вещмешок, в котором он хранит провизию и необходимые для путешествия вещи: кремень и огниво, немного еды, фляга с водой и еще одна с вином, веревка, игла и моток ниток. У него немного денег – он добывает пропитание, играя на своем мече-флейте в тавернах и развлекая окрестный люд. Благодаря прекрасной пластике его движений и быстрой реакции он смахивает на циркача – например, он прекрасно жонглирует ножами, и может на спор пронзить яблоко на голове у дрожащей от страха мишени. Так же он может совершать и иные трюки, которые нормальному человеку кажутся колдовством – например, прыгнуть через кольцо из лезвий и не заработать при этом ни единой царапины. Однажды Валиасайя поскользнулся и упал с лестницы. Поскольку он потерял сознание, сельский врач подбежал к нему, чтобы измерить его пульс. Сделав это, он озадаченно нахмурился. Чтобы убедиться, что чувства его не обманывают, он приник ухом к груди Валиасайи и прислушался. Врач готов был поклясться, что услышал странное ритмичное постукивание. Пожалуй, оно звучало примерно так: тик-так, тик-так. Еще долго сельский врач рассказывал эту историю, да только никто ему не верил…
Поленов нервно курит в сторонке, но сдается мне, нарисовал это компьютер, потому Василий Дмитриевич может облегченно бросить папиросу...
Я не совсем правильно сказала. Конечно это фотомонтаж фотографии и подходящего рисунка, обработанного соответствующим образом. Думала, что это для всех современных людей, знакомых с компьютерами очевидно, что рисовать можно не только кистями по холсту. И уточнения не думала что очень нужны. Но я ошибалась, извините.
